Иван стремглав спустился на землю, прямо на рельсы возле глади залива. Ох, как не-приятно и зловеще выглядели силуэты домов под водой, не тронутые ни ржавчиной, ни плесенью. Сталкер миновал сторожевой пост, где возле пулемёта сидело несколько бой-цов в простой, но аккуратной одежде. Начиналось утро. В тонком мире тайная тропа че-рез болото была очень заметна, следы живой материи отчётливо проступали на фоне грязи и мха. Что это? Словно издали донеслись выстрелы. Или слух его обманул? Иван стремительно полетел вперёд. О как! Да вот же они! Точно, они, один в маске, другой без уха, спасаются от троих преследователей. Какая-то сила заставила сталкера резко спикировать под ноги безухому и на секунду материализоваться. Споткнувшись об неожиданное препятствие, тот кувыркнулся и упал на мягкую гору мха, а Иван снова исчез. Упавший дёрнулся было встать, но цепкий Ползучий мох накрепко опутал его. Вот так удача, один готов. Человек в маске кинулся дальше, догоняемый наркоманами. Иван наблюдал, как безухий, расстреляв почти все патроны, приложил ствол к виску и застрелился. Есть! Он мёртв, остался только один. Но что-то мешало Ивану догонять человека в маске, какое-то дурное предчувствие закралось в его душу.
Внезапно труп спокойно открыл глаза, с лёгкостью порвал путы и выпрямился, злобно и торжественно глядя на Ивана:
- Что, казачок, думал, всё так просто? -
Иван не ответил, слишком страшно это всё выглядело. Он отступил назад, ощущая, что тонкий мир вокруг него начал меняться и блекнуть. Безухий медленно наступал, сжав кулаки. Что же делать? Он никогда не дрался в тонком мире.
"Нет ничего невозможного". Нет, и не было. Спокойно улыбнувшись, Иван остановил-ся, глядя, как его руки вытягиваются в длинные шланги. Миг, и две "змеи" накрепко об-вились вокруг шеи врага. А безухий, совершенно ошарашенный таким оборотом событий, лишь слегка задёргался, безуспешно стараясь вырваться. А мощные жилистые руки обвивались вокруг шеи новыми и новыми кольцами. Тело обмякло, стало жидким словно холодец, вязко просочилось из рук и застыло на земле, постепенно истаивая и испаряясь, пока не пропало совсем, а потом снова возникло, но уже в реальном мире, мёртвое и неподвижное, с побелевшим лицом и пулевой дыркой в черепе, накрепко опутанное Ползучим Мхом. Победа!
И тут мимо него стремглав пробежали обратно наркоманы, а вслед загремел пулемёт. Пора догонять второго. Лес и болото промелькнули так, словно кто-то перемотал кино-плёнку. Человек в маске уже преспокойно плыл на пароме, что-то рассматривая в воде. Отлично, его можно просто аккуратно столкнуть, пока они ещё не в зоне действия прибо-ров. Иван опустился на металлическое днище. Паромщик смотрел вперёд. Пора. Сталкер резко материализовался за спиной врага.
- Эй, ну-ка назад, уйди от леера! Быстро! - обернулся паромщик.
Чёрт подери, Иван едва успел исчезнуть, а человек в маске отошёл на середину паро-ма. Не получилось! Внезапно завибрировал какой-то предмет на руке врага, тот резко огляделся, словно что-то ища. Скорее на интуиции, чем осознанно, сталкер перенёсся на Дальний Берег, и только потом до него дошло, что он чуть не оказался запеленгованным. Паром причалил к городской пристани, Иван остался на другой стороне. Ну вот, теперь выбора нет, придётся ждать "ночи" и садиться в этот страшный поезд.
"Ночь" не заставила себя ждать, неожиданно упав на город сероватыми сумерками. Ивана передёрнуло при виде мелкой ряби, пробежавшей по заливу. Надо сказать, что за два года на флоте он совершенно спокойно относился к штормам и бурям, неизменно любя море в его любой ипостаси, но сейчас, подобно тому, как зябкие мурашки покрыли до этого спокойные воды, так и мурашки страха пробежали по спине сталкера. Слишком уж всё это выглядело жутко, слишком много здесь было неправильного и непонятного. Порыв ледяного ветра был настолько сильным, что, будь бы Иван сейчас в телесном со-стоянии, он мигом бы улетел вверх тормашками в сторону болота. Но в тонком мире ве-тер не имел никакого значения. Пугающая, полная неведомых угроз тьма, внезапно по-глотила всё живое. Огромные, рваные валы вздымались до неба, слившегося с ночным непроглядным мраком, и обрушивались тоннами воды на показавшиеся из залива крыши домов. Сталкер стоял, не в силах даже шелохнуться, и всё смотрел и смотрел на это величественное зрелище. Вот-вот, казалось, очередная волна захлестнёт его и утащит в страшные глубины. Но вдруг залив успокоился, наполняясь изнутри мутным зеленоватым светом. Иван понял, что сейчас произойдёт, понял за секунду до того, как большая горбатая волна лопнула о берег. Свет фар ослепил его, грохот колёс ударил по ушам. Поезд! ПОЕЗД! Стальной монстр стремительно нёсся мимо него, и горящие окна сливались в единую зелёную полосу. Непонятно как, но поезд развернулся на единственной колее и медленно покатился вниз, обратно в бездну. Сжав зубы и зажмурившись в отчаянии, Иван прыгнул изо всех сил вперёд и прошёл сквозь стену одного из вагонов. Шум и грохот моря, завывание ветра, громовые раскаты - всё резко пропало, уступив место мерному стуку и лязгу. Глубоко вздохнув, Иван открыл глаза. И тут же подскочил как ошпаренный - прямо в упор на него смотрел старик, седой и сморщенный, с характерными для азиатов глазами, державшийся за поручень. Иван отпрянул назад, оглядываясь. В освещённом вагоне ехало множество корейцев, старых и молодых, вдвоём и поодиночке. Кто-то беззвучно разговаривал друг с другом, кто-то читал газеты, девушка, сидевшая поодаль, что-то вязала. И никто не обращал внимание на сталкера, столь нагло ворвавшегося в их погибшую и воскресшую жизнь. Постепенно Иван успокоился, ему даже стало интересно, фантомы они или телесные. Как бы случайно он, качнувшись, задел плечом стоявшего сбоку парня. Ожидания не оправдались - тело ощутило сопротивление живой плоти. Парень обернулся на миг и снова стал смотреть в окно. Страшно было ехать, или плыть, наблюдая, как за окнами колышется толща воды с искажёнными картинами улиц и деревьев. Струйки жидкости сочились из стёкол и обшивки, пол покрылся сыростью. А поезд стремительно катился к отвесной каменистой стене, испещрённой трещинами. Что сейчас будет? Неужели врежемся? Явно, что колея обрывалась там, где заканчивалось дно провала. Иван снова зажмурился, ожидая удар или что-то в этом роде. И удар случился - пол вагона резко дёрнулся вверх, от чего сталкер пошатнулся. Поезд просто стремительно взлетел вверх, до самой кромки воды и въехал в остатки тоннеля, мрачным зевом открывавшиеся в от-весной стене. Так, надо материализоваться. От одной этой мысли Ивану стало жутко, словно что-то внутри настойчиво подсказывало ему не делать этого. Но, надо. И он снова зажмурился и материализовался. Материальные органы чувств тут же отреагировали по-своему. От нахлынувшей вони его моментально вырвало, в ушах зашумело. Пол снова дёрнулся под ногами, и поезд остановился, со стуком открывая двери. Вслепую, запина-ясь о какие-то палки, Иван стремглав выскочил из вагона и снова начал блевать, содрогаясь, чувствуя, как на лбу выступает пот. Пахло сыростью и мертвечиной, где-то падали капли воды, отзываясь эхом под низкими сводами тоннеля. Сталкер, наконец, открыл глаза. Темно, как у негра в заднице. И запах аналогичный. Тихо зажужжал "ночник", проступили зеленоватые контуры вагона с распахнутыми дверями. Иван посмотрел туда, уже понимая, что можно там увидеть. Так и есть - наполовину оскелетированные трупы застыли в разных позах. Вот и девушка с погнутой, ржавой спицей в руках, и старик с отвалившимися от черепа седыми волосами. Не стерпев, Иван снова вышел в тонкий мир. В ярко освещённом вагоне было всё спокойно, люди сидели, стояли, и ждали, ждали, когда поезд снова тронется. И вдруг ему стало ужасно больно и грустно от мысли о том, насколько тяжело пребывать в таком состоянии, в этом вечном плену на границе между жизнью и смертью, насколько трудно постоянно ждать и надеяться, что на это раз поезд привезёт их туда, куда они ехали. Может, их всё ещё кто-то ждёт, может, кто-то надеется, что они живы. Он стиснул зубы, до боли сжал кулаки, но не выдержал: