Все имена, названия и определения приведены к форме понятной для жителя Земли. Они не соответствуют реальным, так как не имеют аналогов, к тому же никак не влияют на содержание книги.
Очевидец
©2015 Саша Суздаль, авторское право на текст
Оглавление:
Репликация первая. Слэй
Обжигая ноги даже сквозь подошвы, Секлеция, Бзын и Слепой шагали по раскалённой пустынной дороге. Сверху их поджаривало солнце, находящееся в зените, которое совсем не устало и собиралось издеваться над путниками до самого вечера. Красная дорога петляла между высокими рогатыми кактусами, собираясь когда-то достичь невысоких гор, поднимающихся впереди.
Секлеция, смахивая пот с бровей, поправляла свою широкую белую шляпу, спрятав не загорелое лицо от солнца. Просторное жёлтое платье, усыпанное изображениями синих цветов, свободно сидело на длинной фигуре, совсем её не стесняя.
Слепой шёл простоволосый, а от солнца защищал только больные глаза, нацепив на них круглые тёмные очки в металлической оправе. Его чёрный костюм с таким же галстуком гармонировал с очками, но выглядел неуместно в мексиканской пустыне. Блестящие чёрные туфли, присыпанные красной пылью, дополняли его костюм.
Не далее, как позавчера, данный костюм принадлежал одному наркобарону, который проиграл его в карты Слепому. По идее, Слепого ожидала печальная участь, так как у боссов мафии не выигрывают, но вчера с утра начальнику тюрьмы пришло письмо от прокурора, которое освобождало Слепого и Бзына от заключения. То, что письмо написано почерком Слепого, начальник тюрьмы не знал, а заявление об отпуске медсестры тюрьмы Секлеции у него совсем не вызвало удивления.
Бзын попал в письмо случайно, чтобы не вызвать подозрения у начальника тюрьмы, а ещё потому, что прибыл в Мексику из родины Слепого – Многороссии. Точнее, родина Слепого называлась Совковый Союз, откуда он, вместе с родителями, эмигрировал в бурные девяностые годы. Правда, папу Слепого нашли его близкие друзья, которые пустили в родителя очередь из автомата, оставив ребёнка на попечение матери. Маме не повезло в Мексике, так как всех следующих мужей прошивала автоматная очередь, что отрицательно сказывалось на её имидже.
На голове Бзына красовалась баскетбольная кепка с надписью «Chicago Bulls», козырёк которой прикрывал его длинный нос. Одежда и обувь данного джентльмена состояла из белой футболки и джинсовых шортов, а на ногах красовались разбитые сандалии. В руке он тащил большой чемодан, упорно отказываясь его оставить.
Впереди, в дрожащем мареве, кто-то шагал по дороге в том же направлении, что и они, но вскоре куда-то исчез. Данное обстоятельство озадачило Секлецию, и она подумала, что перегрелась на солнцепёке.
— Куда путь держите, убогие? — спросил придорожный кактус с рыжим цветком наверху.
— Вам, кактусам, никто слово не давал, — сообщила Секлеция растению, полагая, что у неё начались глюки. Оказалось, что говорит вовсе не кактус, а рыжий кот, сидящий, как цветок, на колючках возле самой верхушки.
— Ну-ну, — хмыкнул кот и куда-то пропал с глаз. «Точно, померещилось!» — подумала Секлеция, оглядываясь по сторонам. Исследование окружающего пространства не прошло напрасно, так как впереди и слева от дороги Секлеция заметила развалюху, слепленную из деревянных досок. Она повернула к ней, собираясь хоть на несколько минут спрятаться от палящего солнца. Бзын и Слепой, ничего не спрашивая, проследовали за ней, сопровождая Секлецию, как конвой.
Вчера в обед они освободились из тюрьмы штата Дуранго, Мексика, что в городе Гомес-Паласио. Двигаясь на попутных по 49 шоссе, бывшие заключённые приехали в небольшой городок Эскалон, где остановились в отеле. Утром им пришлось убегать, так как Бзын забрался в соседний номер и обокрал какого-то бизнесмена на отдыхе. Убегая, они узкоколейкой направились до Ла Перла, а дальше хотели по шоссе добраться до Мануель Охинаго. План не удался, так как по вагонам начала шнырять полиция. Им пришлось на ходу соскочить с поезда и оказаться в пустыне.