Чтобы не попасть под облако дорожной пыли, взбитое сотнями ног, ездовой держался правого фланга, откуда дул приятный ветерок, слегка умаляя жару дня. Армия, организованная за несколько дней, могла бы прославить всякого полководца любой планеты, если бы Слепой не ощущал себя куклой, руководимой извне и неизвестно кем. Такое странное ощущение разрушало всякую прелесть того, что он стал властелином огромной страны, тем более что Слепой никогда не стремился к популярности или публичности, а всегда предпочитал оставаться в тени.
Бывший пират Амброзио возглавлял пушечный отряд, который тянул на лошадях неизвестно откуда взявшиеся пушки и припасы к ним. Стоило старому разбойнику погоревать о пистолях, как тут же, на привале, обнаружили гору пистолетов разных калибров, словно кто-то ограбил оружейную лавку. Пожелавших воевать этим опасным оружием Амброзио учил целиться и нажимать курок. Ближайшая деревня, напуганная грохотом выстрелов, сбежала в лес, оставив деревню на разграбление солдат. Пойманных мужчин тут же зачисляли в армию и вручали палки, а пропитание каждый солдат добывал сам, без церемоний заходя в каждый дом и забирая всё, что попало под руку. Мэриэнелла очень удивила Слепого, когда одобрила это и назвала откровенный грабёж «революционной необходимостью».
Лапа учил солдат, как форсировать стены замков, преодолевать рвы и строить мосты из подручных материалов для переправы через реки. Телеграф, не забывая свою профессию, собрал кучку пацанов и тренировал их принимать азбуку Морзе, выбивая на барабане мелодии букв и выражений. Что же касается Хосе, то он на привале брал местный струнный инструмент, подобие гитары, и пел мексиканские песни, которые едва ли кто понимал, но слушали с удовольствием.
Впереди находилась граница с Райной, и Слепой предупредил своих новых генералов, чтобы не мешкали и продолжали идти, намереваясь не позже пяти дней покорить столицу Райны, Лыбу. Как таковой, границы между государствами не существовало, и всякий ходил, где хотел. Только с оседлого люда получали дань, а купцы и шляющийся народ, если не поймают сборщики налогов, никому ничего не платили.
Мэриэнелла, пожелавшая увидеть границу была разочарована, так как холмистая степь ничем не отличалась от такой же в Тартии. Правда, были некоторые различия в постройке домов: в Тартии, богатой лесами, строили деревянные дома, а в Райне – сборные, из глины и дерева, а крыши укрывали соломой. Показались несколько деревень, с побеленными стенами и жёлтыми крышами. Войско тут же рассыпалось и принялось грабить, а некоторые любопытные подожгли солому на крыше и любовались вспыхнувшими факелами. Мужчин тут же погнали к «сержантам», которые, с помощью палок, принялись делать из них солдат, а их жен потащили в сараи, где, заткнув рот ударом кулака, насиловали по несколько человек. Мэриэнелла восторженно смотрела на данное действие, повторяя пересохшими губами: «Revolución!» — и Слепой с удивлением понял, что его подруге хочется самой поучаствовать данном действии. «Да она садистка!» — подумал Слепой и вспомнил, как Мэриэнелла с интересом рассматривала сазана в аквариуме и скармливала ему утят.
Оставленные деревни ещё дымились, когда первые отряды отправились дальше. Бойцам война понравилась, и они бодро шагали вперёд, выискивая острыми взглядами следующие жертвенные деревни, а ещё лучше, города. Когда карета объезжала какой-либо отряд, бойцы восторженно кричали: «Слава властелину!» — сопровождая крики выброшенными вверх палками. Данное действо тяготило Слепого, так как он хорошо знал тёмные стороны жизни, и прекрасно понимал, что любой проигрыш может обернуться его гибелью.
Чего не скажешь о Мэриэнелле, которая восторженно махала солдатам рукой. «Нужно будет отдать её сержантам, чтобы она на себе почувствовала, каково это – быть жертвой!» «Она обрадуется!» — сам себе ответил Слепой, и понял, что так и сделает, как только найдёт Секлецию.
Впереди показался какой-то город и Слепой захотел узнать его название, но потом передумал: «Какая разница!» — и дал команду наступать. Бойцы с улюлюканьем бросились вперёд, перегоняя друг друга, предвкушая очередную добычу и много женщин, отчего адреналин ударил в голову и они по-звериному закричали, пугая себя и жителей, скрывающихся за невысокими стенами. Жители города, видимо, предупреждённые сбежавшими крестьянами, закрывали деревянные ворота, а стену усеяли пики горожан, не собиравшихся запросто отдавать свою жизнь. Амброзио принялся палить из пушек и за стенами выросли грибы пыли, которые шапкой накрыли город.