Автор рассказов из деревенской жизни, писатель Джавахеци37 вспоминает о путешествии Туманяна по окрестностям села Гандза. Они вместе бродили в горах, заходили в хижины пастухов, слушали их песни. Но главной целью прогулки было желание поэта видеть озеро близ села, где родился армянский поэт Ваан Терьян38. С этим озером было связано старинное сказание.
Лишь к вечеру они добрались до Парваны. Стало прохладно. Потянуло свежим ветром. На вершине Абула в бледных тонах сумерек дымились облака. На озере было неспокойно. Темно-синие волны с шумом разбивались о берег. Туманян был взволнован. Он молча бродил по берегу. На обратном пути поэт не проронил ни единого слова. Вернувшись в деревню, отказавшись от еды, он закрылся у себя в комнате и не выходил до тех пор, пока не была закончена работа над прологом поэмы. «Наконец, он вышел, — пишет Джавахеци, — глаза горели, как звезды во мраке ночи, лицо было ясное и светлое, как восходящее солнце. С характерной улыбкой на устах, стал он у стола, подняв правую руку, и прочитал вступление к «Парвана».
Основой поэмы послужило народное предание. Высоко в горах тихо плещет синее прозрачное озеро Парвана. В ясную, солнечную погоду, говорят старцы Джавахка, если всмотреться в зеркало синих вод, на дне озера можно увидеть величавый белый замок царя Парваны. Использовал Туманян и поразившее его явление, которое часто можно наблюдать, в особенности в теплые южные ночи: во мраке, вокруг огня кружатся мотыльки и многие из них бросаются в огонь. Мотивы народного предания и наблюдения над игрой мотыльков вокруг огня Туманян положил в основу своей легенды.
Выше белоснежных вершин, «где блестит простор, где края небес синевой полны», жил властелин гор. Его жизнь украшала единственная дочь. Когда она выросла, царь объявил о своем желании выдать дочь замуж за самого храброго удальца. Дочь царя горной страны славилась своей красотой, и потому на состязание собрались все знаменитые храбрецы Кавказа. «Отец, как мрачная туча, дочь — нежная луна.» Они выходят «как туча, обнявшись с луной». Царь, обращаясь к дочери, предлагает ей избрать самого сильного и могучего из витязей. Она отвечает: «Быть может слабого, но честного и благородного, победит в поединке низкий человек. Нет, он никогда не будет рыцарем моего сердца!». Богатыри просят сказать, чего же желает черноокая дочь Джавахка: «Злата, серебра или адамантов? Если даже звезд пожелаешь, мы достанем их для тебя.». На это дева отвечает: «На что мне злато, серебро, адаманты, иль небесная звезда, и не жемчужин прошу я от друга жизни. Пусть достанет он неугасимый огонь, тогда он станет моим избранником.». Богатыри мчатся во все концы света в поисках вечного огня. Проходят дни, месяцы, годы, но никто из храбрецов не возвращается. Мучительно долго ждет дочь царя. Она становится печальной. Ей грустно жить одинокой. Девушка плачет и день и ночь, и из ее чистых прозрачных слез образуется в горах синее озеро. Поднимаются волны, они затопляют белый замок, погибают в волнах царь и его дочь. Кончается поэма эпилогом: «Говорят, те мотыльки, которые во мраке ночи спешат туда, где засветится огонь, — говорят, что они влюбленные удальцы из Парваны. От страстного желания скорее достигнуть цели превратились они в мотыльков и, как увидят огонь — стремительно бросаются в него. Каждый спешит скорее достать огонь и завладеть сердцем прекрасной девы. И сгорают, сгорают без конца удальцы из Парваны.».
Таково содержание легенды39. В ней таится глубокий смысл. Автор с большой теплотой и любовью рисует образ юной девы, которая совсем не похожа на надменную гордячку, на царскую дочь. Она нежна и скромна, одарена красотой, умом и развитым чувством справедливости. Она не мирится с установившимися веками нормами поведения и не желает склониться перед грубой физической силой. Девушка из Парваны ищет в жизни нравственного совершенства, душевной красоты, неугасимого, постоянно сверкающего ярким огнем чувства любви.
В легенде Туманяна выражена идея постоянного стремления человека к светлым вершинам совершенства и полноценного счастья к «неугасимому огню». «Нарвана» Туманяна, — говорил поэт Ваан Терьян, — понятна и прекрасна для всех народов, так же как «Золотая рыбка» Пушкина».
В. Я. Брюсов в своем очерке о развитии новой армянской поэзии утверждал, что Туманян достиг наибольшей силы в лирических поэмах, имея в виду прежде всего поэму «Ануш». В армянской критической литературе распространена и другая точка зрения. Часть критиков говорит о господстве эпического начала в творчестве Туманяна, ссылаясь при этом большей частью на «Давида Сасунского» и на «Взятие крепости Тмук». Туманяна действительно всегда тянуло к широким полотнам эпического повествования, но его трудно назвать эпическим поэтом; чистым лириком он также никогда не был.