- Вот эта, - говорит Зейн. - Это самая лучшая фотка.
- Ты прав, - соглашается фотограф. - Лучший кадр. Мы снимали два часа, но стоило ему стать рядом, и нам понадобилось около пяти минут, - она хитро улыбается Зейну. - Не волнуйся, я никому не скажу.
- Не скажешь что? - напряженно спрашивает Зейн.
Она наклоняется к нему ближе, от чего запах цветочно-цитрусовых духов практически удушает его.
- Я хотела, чтобы ты смотрел на него, будто только что получил то, о чем мечтал всю жизнь. Но вместо этого ты смотрел на него так, словно он дал тебе это уже миллион раз, но тебе все еще нужно больше. И как я уже сказала, ты ужасный актер, но этот снимок выглядит убедительно, - она отстраняется и заливается смехом. - «Он мой телохранитель». Ох уж эти звезды, вы меня убиваете. Кто-нибудь, принесите мне печенье!
Она куда-то уходит, все еще смеясь, а Зейн, закусив губу, направляется на поиски своей одежды. Ко времени, когда он стер грим с лица и накинул рубашку, Лиам уже переоделся в свою одежду и придал своим волосам их привычный вид, хоть они все еще покрыты толстым слоем геля.
- Мы можем уйти? - спрашивает Лиам, и Зейн согласно кивает.
- Только дай мне две минуты, мне нужно позвонить.
Лиам кивает, переминаясь с ноги на ногу.
- Я подожду тебя у выхода.
Когда он уходит, Зейн достает телефон и набирает знакомый номер. Элеанор поднимает трубку после второго гудка.
- Зейн! Как там фотосессия? Ты же не капризничаешь, правда?
- Нет, - говорит он. - Вообще-то, мы уже закончили.
- Ясно, - он слышит, как она стучит пальцами по клавиатуре. - Тогда мне прислать за тобой машину?
- Конечно. Но я не поэтому звоню.
- Тогда зачем?
- Ты сможешь как-нибудь, ну, достать мне ненужные снимки с этой фотосессии? Я уверен, что они как-то защищены авторским правом, но я не собираюсь их где-то публиковать. Это для себя.
Элеанор задумчиво мычит в ответ.
- Посмотрим, можно ли это устроить. Уверена, что с этим не будет проблем.
Всю дорогу в отель Зейн находится в состоянии эйфории. Он не знает, в чем причина, но ему просто хорошо. Сегодняшний день начался абсолютно ужасно, он так боялся этого фотосета, но в конце концов всё оказалось не так уж плохо. И это всё в очередной раз доказало факт, что Лиам скрашивает его жизнь. Он превращает невыносимые вещи в терпимые.
Пока Зейн пытается скрыть невероятную радость, Лиам все еще не может понять, что только что произошло.
- Они что, серьезно собираются использовать эти фотки? - спрашивает он.
- Скорее всего, - Зейн пожимает плечами. - Но, наверное, тебе нужно будет подписать пару документов, чтобы дать им разрешение. Я не очень разбираюсь в таких вещах.
- Я не могу понять, зачем, - морщится Лиам. - Уверен, ты смотрелся с той моделью намного лучше, чем со мной.
Зейн особенно крепко сжимает его руку, ругая без слов:
- Почему ты постоянно себя принижаешь? Я не могу понять, почему ты ведешь себя так, словно ты хуже других. Это не так. Ты лучше их всех.
Лиам поднимает на него взгляд, и выражение его лица смягчается:
- Мне кажется, твое мнение слегка субъективно.
- Нет, - отрицает Зейн. - Абсолютно нет.
Их высаживают у черного входа, что весьма на руку, учитывая, что у главного его уже ждет толпа фанаток с плакатами. Они заселились в отель лишь за час до фотосессии, как раз чтобы Зейн успел принять душ и привести себя в порядок, поэтому он не имеет понятия, как они узнали, где он поселился, так быстро.
Только когда они оказываются в своем номере (теоретически его номере, но нет никаких сомнений, что Лиам будет спать в его кровати, хоть он и должен жить с остальной охраной), ему в голову приходит эта мысль. Он не единожды посещал твиттер Лиама с того первого раза, и Пейн стал пользоваться им довольно часто. Но он все еще не сменил ту старую фотку, которая лишь отдаленно похожа на него, и Зейн не может понять, почему он не поставит новую.
- Давай проведем еще один фотосет? - предлагает Зейн, аккуратно закрывая дверь. Он поворачивается и обнаруживает Лиама, уже развалившегося на кровати.
- Тебе одного было мало? - спрашивает тот, зевая. - Это утомительно. И те кожаные штаны - просто кошмар.
- Тебе не нужно надевать кожаные штаны, - обещает Зейн. - В общем-то, тебе ничего не нужно надевать.
Лиам приподнимается, опираясь на ладони, и суживает глаза.
- Ты хочешь сфотографировать меня голым? - спрашивает он с ухмылкой.
- Ну, хотя бы без верха? - «торгуется» Зейн. - И еще тебе нужен новый аватар для твиттера, детка. Тот, что стоит сейчас, уже столетней давности.
- И что? - спрашивает Лиам, стягивая футболку. Он бросает ее на пол и остается лежать на том же месте, немного приподнявшись на руках, от чего мышцы его бицепсов впечатляюще выпирают.
Зейн поднимает телефон, уже включив камеру.
- Можно?
Лиам смущенно кривится, покрывшись румянцем, который так любит Зейн.
- Если ты правда хочешь, - говорит он. - Просто… я не могу понять почему, но, конечно, можно.
- Почему я хочу тебя сфотографировать? - спрашивает Зейн и немного отходит, чтобы найти верный угол. Он понимает, что ничего из этого не появится в интернете. Для твиттера чуть позже он сфоткает лишь его лицо. Это же… для его личной коллекции, если Лиам разрешит оставить фотографии. Он снимает, и в ответ Лиам строит смешную рожицу: выпяченные губы, нахмуренные брови, втянутые щеки и наклоненная вбок голова. Зейн прыскает со смеху и делает еще один снимок.
- Да, - говорит Лиам, пожимая плечами. - Не понимаю, почему. Ты делаешь вид, будто во мне есть что-то особенное, когда по факту…
- Не вздумай, - перебивает его Зейн. - Я запрещаю тебе говорить о себе плохо в моем присутствии, понял? Иначе я тебя уволю. Я могу. Не заставляй меня этого делать, Лиам.
Лиам закатывает глаза:
- Если я соглашусь, ты уберешь эту штуку и поцелуешь меня?
Зейн на секунду задумывается и, закусив губу, медленно пробегает взглядом по телу Лиама.
- Нет, я еще не закончил снимать.
- Ну, блин, - стонет Лиам, - у меня стоит еще с того момента, как ты прижался ко мне в этих кожаных штанах. - Брюнет удивленно вскидывает брови. - Если ты не придешь ко мне, я займусь проблемой собственноручно, Зейн, честное слово.
Зейн опускает телефон и с вопросом «серьезно?» занимает место в кресле у окна.
Лиам подскакивает из лежачего положения и опускает ноги на пол. От удивления у него открыт рот, и он медленно качает головой, не веря своим ушам и глазам.
- Я пошутил, - говорит он. - Но тебя это заводит, да?
Зейн ерзает на месте, потирая потные ладони о джинсы. В общем-то, да. Его заводит мысль о голом Лиаме, который трогает себя и извивается в постели, - он даже не хочет этого представлять, потому что уже облизывает пересохшие губы, а в штанах становится тесно от одной только задумки.
- Может быть, - признается он.
Глаза Лиама значительно темнеют, и он встает, опуская руки к пуговице джинсов. Он расстегивает ее, опускает молнию вниз и через секунду уже вышагивает из штанин, оставшись лишь в боксерах и носках. Он присаживается на край кровати, избавляется от носков и затем пятится к спинке кровати. Подложив под спину подушки, Пейн разваливается на покрывале и спокойно смотрит на Зейна.
- Теперь что?
- Ч-что? - хмурясь, переспрашивает Зейн. Его разум отказывается работать. Да и о каком разуме может идти речь, когда палец Лиама медленно следует по его бедру, останавливаясь прямо у черной ткани обтягивающих трусов.
- Ты хочешь, чтобы я просто…? - Лиам жестикулирует рукой вместо слов. - Как я обычно делаю? Или хочешь говорить мне, что делать?