Интересно. Возможно, она могла бы обсудить это как-нибудь непринуждённо, когда позже вечером вернётся в магазин пазлов. «Я была у неё сегодня утром в магазине пазлов. Ты права, «жутковато» — идеальное слово».
«Мод Фили, по-моему, просто прелесть: всегда в хиппи-тай-дай и биркенстоках, за исключением Хэллоуина, когда она превращается в мадам Распутину в тюрбане и длинном халате. Но, эй, она милая и отлично ладит с туристами, особенно с их детьми. Чем больше крови, тем лучше для детей».
«Она много говорит о майоре Трамбо?»
Джун покачала головой.
«Она рассказала мне о нём, когда я увидел пазл с ним, висящий на окне старого отеля «Алворт». У меня сложилось впечатление, что там не так уж много любви».
«Поскольку она и вторая миссис Трамбо, похоже, хорошие друзья, то, полагаю, нет». В июне было 0–1 чашка кофе.
Когда она снова оказалась на свободе, Пиппа спросила её о шефе полиции Мэтью Уайлде. «Он же занял место шефа Косби, да?»
Джун сказала, протирая стойку: «Вот это приятный мужчина, он здесь уже, наверное, года три». Она наклонилась ближе. «Младшая дочь Филда Слимана, Фредди, теперь за ним охотится. Кажется, он даже пару раз с ней встречался, а потом бросил. Фредди — её прозвище, которое родители ненавидят. Ей сейчас, наверное, двадцать четыре, она училась на дизайнера интерьеров.
И нет, я не видел ни одной ее работы.
Пиппа подняла бровь. «Она для него молода, не правда ли?»
Джун пожала плечами. «Разница всего девять лет, или около того. В любом случае, кого это волнует? Красавчик есть красавчик».
Пиппа рассмеялась. «Верно. Значит, шеф Уайлд решил, что ему это неинтересно?»
Джун кивнула, отмеряя кофе в кофейник. «Увы, Фредди, она не сдаётся. Хотите кусочек яблочного пирога? Миссис Ходкинс печёт их для нас, лишает наших клиентов дара речи и обеспечивает себе дополнительный доход».
«Чего бы мне очень хотелось, так это ещё одного овсяного печенья миссис Трамбо», – сказала Пиппа. «Разве они не восхитительны? А вот эта дружелюбная женщина, угрюмая и улыбчивая, всё сразу. Говорит, что делать, а потом даёт печенье. Она всё время говорит о том, как важна семья, но никогда не говорит о своей собственной семье. Не знаю, сколько их осталось».
«Ее муж, майор Трамбо, умер до того, как она купила отель Calder Victorian и превратила его в гостиницу типа «постель и завтрак», верно?»
Джун рассмеялась. «Знаешь, я не уверена. Она, майор Трамбо, и её сын, Рональд Помфри, переехали сюда полдюжины лет назад. Миссис Фили уже жила здесь». Джун пожала плечами. «Две бывшие жены — лучшие подруги. Вот так.
Они до сих пор любят поговорить о печально известном майоре Трамбо». Клиент позвал, Джун похлопала Пиппу по руке и ушла.
Почему майор Трамбо был так печально известен? Но Джун уже не было. Пиппа крикнула ей вслед: «Сэндвич был очень вкусным. Спасибо, Джун. Надеюсь увидеть тебя снова перед отъездом».
Джун помахала ей рукой: «Возвращайся, Пиппа».
Было почти час дня, когда Пиппа вышла на тротуар и вдохнула свежий, чистый воздух Сент-Лумиса. Было прохладно, но туристов всё ещё было много, они ели мороженое, смеялись и веселились. Она улыбнулась каждому, кого встречала, и направилась к Уэйл-Хед-Корт и особняку Слиманов. Дом всё ещё был преимущественно колониальным, двухэтажным, выкрашенным в белый цвет с тёмно-зелёной отделкой. Он стоял на небольшом возвышении в стороне от переулка, окруженный множеством клёнов, дубов и сосен, окружавших прекрасную ухоженную территорию. Это был единственный дом на Уэйл-Хед-Корт с большой круговой подъездной дорогой. BMW
и внедорожник Lexus, оба серебристые, ярко сияли под послеполуденным солнцем. Дом оказался даже больше, чем она помнила. К ним пристроили пристройку, похожую на оранжерею, с множеством окон и красивой зелёной куполообразной крышей.
Детский голос сказал: «Я тебя не знаю. Почему ты так смотришь на дом моей бабушки?»
19
Пиппа обернулась и увидела маленькую девочку в джинсах, кроссовках и толстовке «Балтимор Рэйвенс», которая была ей слишком велика. Она держала в руках баскетбольный мяч, которым подпрыгивала на подъездной дорожке.
Где был обруч? «Привет, я Пиппа. Как тебя зовут?»
«Я Анджолина Слиман, или сокращённо Джо. Так меня все зовут, но мама это ненавидит. Она всегда говорит, что я Анджолина, с буквой «О» . Кажется, она была под кайфом, когда выбрала это имя, а папа ей позволил. Она даже неправильно его написала». Она помолчала. «Может, папа тоже был под кайфом. Когда я вырасту, я спрошу их, почему они не были под кайфом, когда называли моего брата. У него нормальное имя…»
Кристофер."
Пиппа была очарована. Этот ребёнок когда-нибудь сможет править миром. Она сказала: «Так твои бабушка и дедушка живут здесь? Какой чудесный дом».