«Джонни уехал из города после смерти Нейта, замкнулся на несколько недель. Понятия не имею, куда он делся. Я никогда не спрашивал, а он мне ничего не рассказывал. И снова, он не обсуждал со мной смерть Нейта.
Агент Савич, как и большинство людей, Джонни не был ни всегда хорошим, ни всегда плохим, и он неустанно работал на благо своих избирателей как в годы своего пребывания в Конгрессе, так и в предыдущие годы, когда он был мэром Клермонта. Он не был убийцей.
Савич сказал: «Вы и Нейт Элдерби, я уверен, были друзьями на протяжении многих лет до самой его смерти, несмотря на его сомнительные этические принципы, верно?»
«Мы все, конечно, проводили время вместе, в основном с Нейтом и его первой женой Лорной. Да, мы все были близки, даже после того, как Нейт развёлся с Лорной и женился на женщине, которая годилась ему в дочери. Миранда — до смешного драматичное имя. Я не помню её девичью фамилию».
Савич ясно услышал это, холодную неприязнь, когда она произнесла имя Миранды. «Может быть, вторая жена мистера Элдерби знает какие-нибудь подробности о смерти мужа, мэм? И каковы были его отношения с вашим мужем в то время?»
Она тяжело вздохнула. «Миранда, ты знаешь что-нибудь важное? Она была умнее кочана салата, глупая, тщеславная молодая женщина с сомнительными моральными качествами. Она была ему не ровней ни по интеллекту, ни по интересам. Она вышла замуж за Нейта из-за денег, в этом я не сомневаюсь. Если бы он не умер, он бы развелся с ней через несколько месяцев. Знаете, такие люди, льстят ему, обращаются с ним как с королём мира, и Нейт, будучи мужчиной, поддался». Она, казалось, поняла, что её голос стал громче, быстрее, поэтому она помолчала, взяла себя в руки и сказала спокойным голосом: «Я всё ещё не понимаю, насколько важны для вас возможные разногласия между моим мужем и его другом, агент Савич. А каковы ваши цели, позвольте спросить?»
«Вы очень помогаете, и я это ценю. Мы говорили о мистере...
Жена Элдерби?
Она, должно быть, поняла, как прозвучала её тирада в адрес молодой жены Нейта, но не могла взять слова обратно. «Они поженились всего за полгода до его смерти. После его похорон она обналичила деньги, продала дом, машины, лодку и уехала. Я слышал, она переехала в Мэриленд, вышла замуж за дантиста». Она пресытилась смехом. «Это показывает, что такие, как она, всегда добиваются успеха, всегда процветают».
Пора поднажать. Савич спросил: «Почему вся злоба направлена на молодую жену?»
«Веном? Дело в том, что Миранда была настоящей катастрофой. Она разрушила жизнь Нейта. Если бы она не выдала такое убедительное алиби, держу пари, полиция арестовала бы её за убийство Нейта. Кто знает?»
Ревность, ревность, как камень, и она всё ещё жгла. Савич спросил: «У Нейта не было детей?»
Презрительный смешок. «Нет, хотя Лорна хотела ребёнка». Она добавила, словно не в силах сдержаться: «Что касается Миранды, если бы Нейт не умер, сомневаюсь, что она когда-либо согласилась бы на беременность. Она бы не хотела портить себе фигуру».
Она помолчала несколько мгновений, а затем сказала бесстрастным голосом: «Прошло слишком много времени, чтобы даже ясно вспомнить, что ты чувствовал, во что верил. Если кто-то убил Нейта, то это был не Джонни. Понятия не имею, кто бы это мог быть». Она коротко рассмеялась. «Я помню, как подумала, если бы Джонни и Нейт были геями, это было бы идеально для них обоих. Они были так близки. Извините меня, агент Савич. Я нужна на совещании». И, не сказав больше ни слова, она отключилась.
Савич откинулся на спинку стула, закрыл глаза и подумал. Говорила ли она правду? Или она уже не помнила события так ясно? Он был готов поспорить на последний доллар, что она помнит каждую деталь своего четвёртого дня рождения. Она была обворожительной женщиной, женщиной, всё ещё таящей в себе шлейф горечи после стольких лет. На своего мужа? Он бы сказал «да». И Миранда. Ему было очевидно, что она тоже не любит Ребекку. Почему? Была ли это снова простая ревность, потому что её муж так сильно любил свою внучку? Может быть, больше, чем жену? Должно было быть что-то ещё. Всегда было что-то большее. Ему нужно было поговорить с Ребеккой.
Савич поднял глаза и увидел у двери своего кабинета Денни Ропера, улыбающегося и держащего в руках ещё одну большую коробку, завёрнутую в коричневую бумагу. «Вот, держите, агент Савич, как вы и предсказывали».
Савич провёл Денни и агентов, следовавших за ним в CAU, в конференц-зал. Они собрались вокруг стола, все взгляды были устремлены на Савича, пока он разрезал упаковочную бумагу, вытащил третью красную коробку и высыпал детали пазла. Пару минут спустя новая часть пазла была готова. Савич сложил три части вместе, и они уставились на пожилого мужчину с большим животом в фиолетовой футболке Grateful Dead, высунувшегося из окна. Над ним висела табличка с надписью «ОТЕЛЬ ALWORTH». Из окна вырывалось пламя, окружая его, окутывая. Он кричал.