В этот момент Шерлок почувствовал огромную благодарность к Грину за то, что тот подарил ей эти несколько драгоценных мгновений. У неё закружилась голова, она поняла, что Шон душит её, крепко обнимая за шею. Она пощекотала его и громко чмокнула. Шон рассмеялся, музыка для её ушей, но вскоре он начал сосать пальцы, чего не делал по меньшей мере три года. Она чувствовала его слёзы на своей шее, слышала его детскую икоту. Она качала его и тихонько пела ему «Три птички» Боба Марли.
Когда Шон икнул в последний раз, Шерлок повернулся к Грину и увидел, что тот ухмыляется. «Хорошая песня».
Она кивнула. Даже глядя на пламя, ей всё ещё было трудно поверить, что кто-то поджёг их дом. Кто-то хотел сжечь его вместе с ними. Она почувствовала, как к горлу подступает ком желчи, и сглотнула. Она взяла руку Грина и сжала её. «Спасибо, Грин, что позвонила, ты дала мне достаточно времени…» Она сглотнула, и её голос дрогнул.
Он ничего не сказал, лишь смотрел на пламя и клубы дыма. Она посмотрела на картину, прилипшую к его ноге, прикрытую его же пальто. «Спасибо, что спасла картину Диллона. Он бы очень расстроился, если бы сгорела хотя бы одна из картин его бабушки, но ты же знаешь, он назовёт нас обоих идиотами за то, что мы вернулись в горящий дом». Она вздохнула. «Наверное, мы и есть идиоты. Но можешь ли ты представить себе горящего Макса?»
Грин покачал головой и подошёл ближе. Вместе они наблюдали, как вода побеждает в битве, но клубы дыма всё ещё поднимались вверх. Она продолжала качаться.
Шон теперь лишь шептал ему в щеку слова из «Трёх птичек». Он стал спокойнее и больше не сосал пальцы.
Дочь-подросток Люка Мейсона взяла Астро на руки и прижала его к себе. Мистер Макферсон стоял, выпрямившись и горделиво выпрямившись, положив одну руку на голову Глэдис, а другой всё ещё слегка поглаживая спину Шона.
Это было самое странное. Шерлок чувствовала себя странно оторванной от горящего дома прямо перед ней. Прогорклый дым, пламя не трогали её, потому что казались нереальными, а скорее пожаром, который она видела в новостях. Как это может быть её дом? Как такое вообще может происходить? Она закашлялась, и её передернуло. Её дом, дом Диллон — их дом — горел. И это не было несчастным случаем.
Она затряслась. Кто-то хотел их убить.
Она слышала, как соседи переговариваются, наводя порядок. Миссис Роджерс, соседка через три дома от неё, подала ей и Гри по стакану воды и маленькую чашку Шону. «От кашля, дорогие мои». Шерлок не заметил, что у неё саднит горло. Глотать было больно, но вода показалась божественной. Шон провёл рукой по глазам и отпил.
Вскоре всем раздали термосы с кофе и горячим шоколадом, горы одеял и объятия, много объятий. Все сгрудились. Никто не ушёл.
Она чуть не выронила Шона, когда он внезапно вскочил у нее на руки.
32
Шон видел Марти, не только своего лучшего друга, но и, как он много раз им говорил, свою будущую жену. Шон фыркнул и яростно прошептал Шерлоку в щеку:
«Мама, Марти пришла. Я не могу плакать при ней. Она подумает, что я слабак, и не выйдет за меня замуж. Она очень разозлится, когда узнает, что у меня больше нет баскетбольного мяча. Не говори ей, мама, обещай».
О его плаче или баскетболе? Она услышала смех Гри. Ей тоже хотелось смеяться, но она знала, что для пятилетнего ребёнка это серьёзное дело. «Обещаю, по обоим пунктам. Смотри, Шон, она принесла тебе кое-какие твои вещи».
Часть одежды Шона висела в шкафу Марти после их ночевок, точно так же, как джинсы и футболки Марти висели в шкафу Шона.
Шерлок смотрел, как Шон бежит к своей пятилетней второй половинке. Она помахала рукой и крикнула «спасибо» родителям Марти, семье Перри. Астро вырвался из рук Лорен Мейсон и бросился за Шоном.
Шерлок достала телефон и набрала номер их давнего страхового агента. Конечно, было поздно, но она уже не спала, и решила, что братья Итан тоже должны быть на ногах. Нажав на кнопку, она сказала Грину: «Итан, наш страховой агент, будет здесь через тридцать минут».
Грин сказал: «Он боится, что Савич арестует его, если он не приедет прямо сейчас и не даст тебе чек?»
«Я так далеко не заглядывала. Может, и заглянет. Это было бы хорошо. Диллон звонил мне три раза, так что я знаю, что он гоняет как сумасшедший. Должно уже скоро». Она посмотрела на часы.
Грин сказал: «Я тоже с ним разговаривал. И нет, я не упоминал о поджоге.