— Лёша, что случилось? Где сейчас Лика? От Миши были сообщения?
— Кирилл Андреевич, не волнуйтесь. Михаил не вышел на связь, пропустив обязательный сеанс. Такое вполне может быть из-за временной потери сигнала, через четыре минуты будет контрольное время следующего выхода в эфир.
— Не выйдет он в эфир! Где эти долбаные похороны идут?
— Вот тут, — виконт ткнул пальцем на небольшую красную точку, мерцающую на висящей на стене электронной карте столицы.
Крестовский остров, Южная дорога. Какого хрена?
— Его что, в ночном клубе провожают? — повернул я к Дынину удивлённое лицо.
— Ну… Прозоров был владельцем этого клуба. Вполне резонно там провести церемонию.
— Ты сам-то Мишу пробовал достать по рации? У нас теперь связь бьёт по всему городу, мёртвых зон нет.
— Естественно, пробовал. Его рация молчит.
— Поднимай дежурную тройку на вылет. И вызывай Линки, пусть в гараж сразу спускается.
— Принято. Разрешите мне с вами?
— Ты же дежурный по особняку?
— Я подменюсь.
Я оглядел его с ног до головы и махнул рукой:
— Валяй, жду тебя внизу.
По дороге в гараж я вызвал по рации пилота стоящего в нашем дворе боевого флайера и предупредил его о полной готовности к вылету и о трёх пассажирах. Спустившись вниз, я за пару минут поставил заряженный артефакт на байк, предварительно сняв с него старый. Обернувшись на шум, я с удивлением увидел, как по лестнице спускается дежурная группа гвардейцев во главе с Дюжиной.
— Какого хрена, Алексей? Почему люди еще не в "Пустельге"?
Дюжина растерянно обернулся, обводя взглядом своих людей и, вновь повернувшись ко мне, переспросил:
— Как это в "Пустельге"? Полёты над городом запрещены. Я вызвал флайер из ЧВК.
— Не тупи, Лёша! Я же сказал — на вылет, а не на выезд! Флайер застрянет в пробке уже через сто метров от дома. Мне плевать на Императора, пусть он хоть в задницу провалится со своими запретами, Берендей придумает причину нас отмазать. Вы, трое, бегом на борт!
Гвардейцы дружно ломанулись обратно наверх, чтобы через служебную дверь на цокольном этаже попасть во двор, где и стоял боевой флайер. Хоть он и считался одноместным, но трёх людей на борт вполне мог взять. Ничего, потеснятся.
— Кира, что случилось? — по лестнице сбежал Рысь.
— Лика пропала! Поехала на похороны Прозорова и пропала!
— Ты чего орёшь-то? Мало ли куда по пути заехала, ты же знаешь её прибабахи.
— Её охранник не выходит на связь! Пропущено уже два сеанса!
— Чёрт, а вот это уже серьёзно…
— Дюжина, садишься со мной. Лёня, а ты… Чёрт, а как же мы втроём-то доедем?
— А я с Кузьмой поеду, но сознание разделю, чтобы с тобой быть.
— Годится, поехали!
Отпустив сцепление, я вырулил из гаража и тут же втопил по газам.
Уже на Петроградке в шлеме булькнул динамик, давая понять, что сейчас я услышу голос дежурного по ЧВК.
— Первый, я Логово, вам сообщение.
— Валяй, Логово, — я заложил глубокий вираж, уходя с набережной на Лазаревский мост.
Я почувствовал, как Дынин судорожно вжался в мою спину. Надо бы ему байк подарить и Лику в учителя. Лика…
— Поступил сигнал от Малютина.
Малютин — это же фамилия Миши! Ну наконец-то он на связь вышел.
— Зачитывай!
— Сообщения не было, только сигнал вшитого датчика. Он движется по Морской в сторону Петроградской улицы. Вероятность поворота к Большому Крестовскому мосту девяносто процентов. Дежурная группа уже в пути.
— Переведи его сигнал на меня и на "Пустельгу"! — я переключился на частоту боевого флайера, — Птичка, я Первый, маршрут меняется, встречайте объект перед въездом на Большой Крестовский. Захватить обозначенный транспорт любым способом, разрешаю применение спецсредств. Аккуратнее, там внутри Малютин. Мне нужны живыми все, кто там есть.
— Принято, Первый, ухожу к мосту, — отрапортовал пилот.
— Принято, Первый. Помощь волков требуется? — это уже отозвался дежурный.
— Логово, группу, что выехала, к мосту. Снять с себя все опознавательные знаки, перекрыть движение в обе стороны на пару кварталов, гражданских заворачивать, полицию посылать в задницу или обезвреживать особо борзых.
Одна из дежурных баз ЧВК была на Чёрной речке, волки добрались до нужной точки за считанные минуты. Когда я вырулил с Вязовой на Петроградскую всё уже было перекрыто, а флайер с Мишей стоял с распахнутыми дверцами перед приземлившейся возле въезда на мост "Пустельгой".
— Где он?! — заорал я, спрыгивая с байка, — Где Малютин, мать вашу?!
— Там, — один из гвардейцев ткнул пальцем во флайер ЧВК, возле которого копошилось слишком много людей.