— Эллиот погиб? Как?
— Несчастный случай. Авария на автобане. Мы с ним целую неделю не могли связаться, пока тело не опознали.
Мило не знал ни настоящего имени, ни возраста, ни даже того, как выглядит тот или иной Турист, — такой уровень доступа имели только Грейнджер и еще пара человек, включая Фицхью. Тем не менее новость о смерти Эллиота не давала покоя. Каким он был? Остались ли у него дети?
— Несчастный случай? Ты уверен?
— А если не уверен? Денег на тщательное расследование все равно нет. Вот до чего нас довели. — Заметив на лице Мило сомнение, старик смягчился. — Нет-нет, не беспокойся. Несчастный случай. Столкновение лоб в лоб. Второй водитель тоже погиб.
Мило открыл папку. Две-три страницы текста, скупое перечисление фактов и смазанная фотография — толстяк китаец в форме полковника Народно-освободительной армии Китая.
— Раскрыли британцы, — пояснил Грейнджер. — Хотя нет, «раскрыли» — слишком сильное слово. Им просто повезло. Рутинная слежка и вот…
Вообще-то, насколько знал Мило, МИ-6 не располагала достаточными людскими ресурсами, чтобы следить за каждым прибывающим в страну дипломатом, даже за этим полковником И Леном, но от комментариев он пока воздержался.
— В самой поездке ничего странного — полковник ездил во Францию каждый уик-энд.
— И всегда на пароме? Туннелем не пользовался?
— У него боязнь замкнутых пространств — это есть в досье. Итак, каждый уик-энд И Лен переправляется на пароме во Францию и едет в Бретань, где у него маленький коттедж.
— Куплен на его имя?
Грейнджер потянулся за компьютерной мышкой, но поскольку сидел слишком далеко от стола, ногу пришлось снять.
— Разумеется, нет. Куплен на имя… — Он щелкнул пару раз и, прищурившись, посмотрел на экран. — Да, вот. Рене Бернье. Двадцать шесть лет, парижанка.
— Любовница.
— Здесь сказано, перспективная писательница. — Еще щелчок. — Наверное, коттедж ей нужен для работы.
— И встреч с полковником.
— По счетам платят все.
— И что же получается? Полковник И Лен прибывает на пароме во Францию. Едет в шале. Проводит уик-энд со своей девушкой. Потом опять садится на паром. И что? Умирает?
— Не умирает. Сердечный приступ.
— А МИ-шесть тут как тут и приходит на помощь.
— Конечно.
— И заодно проверяет его портфель.
— А что тебе в этом не нравится, Мило?
— Извини, Том. Продолжай.
— Ну вот. Полковник — немного параноик. Не верит ни одной живой душе, даже в собственном посольстве. И, надо сказать, имеет на то веские причины. Ему шестьдесят четыре года, не женат, карьера на закате. Прекрасно понимает, что очень скоро предложат собрать вещички и вернуться в Пекин, а возвращаться не хочется. Ему нравится Лондон. И Франция тоже нравится.
— А почему бы и нет?
— Действительно. Поскольку полковник никому не верит, свой лэптоп он постоянно держит при себе. И конечно, не только нарушает режим секретности, но и сильно рискует. Так что наши друзья из МИ-шесть случаем воспользовались и там же, на пароме, скопировали жесткий диск.
— Какие находчивые.
— Молодцы.
Грейнджер снова пощелкал мышкой, и спрятанный на книжной полке среди нетронутых старинных фолиантов принтер заурчал, загудел и выдал отпечатанную страницу.
— А полковник И Лен? Что с ним?
— По иронии судьбы вскоре после инцидента на пароме полковника отозвали в Пекин.
Поскольку Грейнджер остался на месте и даже не сделал попытки подняться, за распечаткой пришлось идти Мило. Это была служебная записка из американского посольства в Париже, имевшая гриф «совершенно секретно» и адресованная Фрэнку Барнсу, начальнику дипломатической службы безопасности во Франции. В записке определялись новые линии поведения в отношении китайского посла в Париже, передвижения которого отслеживала отныне группа из трех человек.
— И МИ-шесть просто взяли и поделились с нами этим за спасибо?
— Они же наши особенные друзья, — улыбнулся старик. — Вообще-то информацию мне передал один знакомый.
— И твой знакомый думает, что информацию Лену продала Энджела? В МИ-шесть тоже так считают?
— Успокойся, Мило. Они всего лишь передали нам докладную записку. Остальное мы вычислили сами.
Как и Тина, Мило не мог поверить, что Энджела Йейтс, девушка с афиши «Мы против Них», продавала кому-то государственные секреты.
— Вы все проверили? Паром? Сердечный приступ?
— Как я уже говорил тебе вчера, — Грейнджер картинно вздохнул, словно его терпение подвергалось нечеловеческим испытаниям, — о сердечном приступе И Лена сообщали лондонские газеты.