Бен улыбнулся Мэри.
— Чудесный ужин. Спасибо.
— Очень отличается от разогретого в микроволновке полуфабриката, — добавил Нил. — Мы куда-нибудь пойдем после этого?
— Было бы хорошо, — сказала Ванесса. — В «Империал», например.
Эми наблюдала за Ли. Интересно, понимает ли Бен, сколько проблем он вызывает. Я попыталась перехватить взгляд Ванессы, но она была целиком занята Беном. Мое мнение о ней изменилось не в ее пользу. Мне никогда не нравилось, когда таким образом привлекают к себе внимание, и я считала, что Ли будет абсолютно прав, если подойдет и даст ей пощечину.
Эми предложила Ли еще вина. Он пожал плечами. Она наполнила его фужер. Бутылка пошла по кругу. Ванесса придвинулась ближе к Бену.
— Ты еще не пьян? — спросила она.
Он выглядел смущенным. Я поняла, что у Ли терпение на исходе. Он докурил сигарету и затушил ее о свою тарелку.
— Ванесса, — сказал он. — Выйди со мной.
Она уставилась на него.
— Зачем?
— Мне нужно тебе кое-что сказать.
— Тогда говори. Я не хочу никуда выходить.
— Только на минуту, Ванесса. Не позорь меня.
Ванесса встала и швырнула свою салфетку в тарелку. Она прихватила с собой фужер, и они оба вышли на лестничную площадку. Мэри беспомощно посмотрела на меня, а я просто пожала плечами, как бы говоря, что все в порядке, хотя вообще-то перепугалась.
— Черт возьми, — хмыкнула Эми.
Я взглянула на нее.
— Это серьезно?
— Не знаю, может быть, — вздохнула она.
— Что случилось? — спросил Бен неуверенным голосом. — Я что-то не так сделал?
— Не переживай, — сказала ему Эми. — Ты тут ни при чем.
— Они оба вообще-то довольно взбалмошные, — объяснила я.
Все забыли про еду, поэтому я сделала знак Мэри, и мы убрали со стола. Я еще раньше уговорила ее не возиться с десертом, поэтому сейчас мы принесли сыр и две новые бутылки вина. Напиток «20/20», который принес Ли, все еще стоял на столе.
— Кто-нибудь будет это пить? — спросила Мэри. — А то я вылью его в раковину.
— Оставь для Ли, — предложила Эми. — Думаю, что он с удовольствием его выпьет.
Я села за стол. Дужки очков Минни Мауса впились мне в бок. Бен был единственным, кто хоть как-то пробовал поесть. Он потянулся за тарелкой с крекерами. Я ощущала какой-то импульс, исходящий от Нила, и, по-моему, случившееся его как-то расшевелило. Мы все молча ждали, пока дверь не открылась. Вошел Ли, держа у горла руку, и медленно сел за стол с бледным лицом. Взяв салфетку, он приложил ее к шее, прикрыв красные пятна.
— Что случилось? — спросила Эми.
— Она взбрыкнула и порезала меня стеклом фужера.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Мэри. — Может, нужен врач?
— Ничего, все нормально. Порез неглубокий.
— А где Ванесса?
— Не знаю. Она завопила и, ругаясь, выскочила на улицу. Ничего, вернется.
— Пойду поищу ее, — объявила я.
— Она вернется, — повторил Ли.
Не слушая его, я поднялась. Бен и Эми переглянулись. Я пошла к двери, но не успела сделать и пяти шагов, как Нил проговорил:
— Я пойду с тобой.
Сработало.
СУББОТА
Моя мама предупреждала меня о горьком шоколаде. Каждый месяц, за несколько дней до начала месячных, я находила вечером на подушке плитку горького шоколада. Раньше я думала, что его нужно есть, чтобы уменьшить болезненные ощущения, вроде как положить за щеку леденец, чтобы было не страшно въезжать на поезде в темный тоннель. Теперь страстное желание съесть шоколадку срослось в предчувствие любой наступающей боли. И, как только мне не захочется больше шоколаду, я буду точно знать, что забеременела.