— Хм?.. Мики, так ты сейчас защищаешь Мизуки? Если с ней что-то случиться, ты понесешь полную ответственность? Конечно, тот тип ответственности, который мужчина берет за женщину, ну так что?
— Чт... сейчас не время об этом говорить! — полностью красный, Микихико яростно опроверг её слова, полностью проигнорировав обычные возражение против своего прозвища.
Кстати, Мизуки тоже полностью покраснела и, видимо, потеряла дар речи.
— ...Ты и впрямь злая женщина!
Вот только Эрика полностью проигнорировала вздох и раздражающий выговор, пришедший с другой стороны от её места.
Между Лео, которого только что проигнорировали, и Эрикой, которая притворилась невежественной, начался обычный оживленный разговор. В это время прозвучал стартовый сигнал второй сессии.
Они оба были с явно недовольными выражениями лица, и мимикой передавали смысл слов, закрыв рты, чтобы не отвлекать игроков и других зрителей.
Затем, вскоре после начала второй сессии, произошел несчастный случай.
Кобаякава и другой игрок одновременно прыгнули к зеленому шару в небе.
К сожалению, другой игрок достигла цели первой.
Кобаякава магией остановила инерцию прыжка.
Её тело остановилось в воздухе.
Далее, она хотела применить магию, чтобы вернуться в свою начальную позицию, но увидела, что в том месте уже приземлилась другой игрок.
Оставаясь спокойной, она решила приземлиться на ближайшем месте посадки и сменила последовательность магии.
Однако её тело, которое должно было двинуться по диагонали, упало прямо вниз под влиянием гравитации.
Даже зрители могли видеть, что выражение Кобаякавы дрогнуло, когда она начала падать.
Шок.
Паника.
Ужас.
Магия, которая должна была поддерживать её, не активировалась.
Магия до этого дня поддерживала её жизнь, однако внезапно предала её в критическую минуту. Она даже забыла бороться, когда падала на поверхность озера.
Хотя внизу была вода, высота по-прежнему была десять метров.
Если приземление будет плохим, то оно может стать фатальным.
Кобаякава, по всей видимости, не приняла никакой позы для подготовки к приземлению.
К счастью, это было спортивное соревнование с двумя или тремя уровнями безопасности. Если игрок внезапно потеряет контроль магии и начнет падать, для его поддержки присутствовала бригада экстренного реагирования.
Персонал тотчас же высвободил магию из типа Движений.
С того мига, как Кобаякава начала падать, к тому мигу, когда персонал поймал магией её тело, вероятно прошло меньше секунды.
Однако она пролетела больше половины пути к поверхности воды.
Этого было более чем достаточно, чтобы полностью сокрушить её веру в себя.
С жалостью в глазах, Тацуя наблюдал, как потерявшую сознание сэмпай уносят на носилках.
В большинстве случаев молодые люди теряют способности использования магии из-за опасных обстоятельств, вызванных ошибкой в применении магии, и последующим недоверием к магии в целом.
Магия — это сила, которая обманывает мир.
Сама магия существует вне истины мира и, стало быть, она — обман.
Однако если бы все видели «глазами» как Тацуя, тогда они легко бы поверили, что этот обман — реальная сила.
Тем не менее, для большинства волшебников (особенно начинающих), магия — это незыблемая, невидимая сущность. Даже если они видят Псионы, они не могут видеть, как магия взаимодействует с миром. В общем-то, кроме теорий они ничего не знали.
«Когда я использую магию, правда ли это моя собственная сила?»
Во время обучения с этим вопросом сталкивается каждый волшебник. Нет, не с вопросом, с подозрением. Как только не материализуется магия, с помощью которой нужно избежать опасности, подозрение быстро превращается в веру...
«Вот видите, магии не существует»
В эту веру.
Как только волшебник начнет так думать, магия будет навечно вне его досягаемости.
Магия — такая хрупкая сущность, что балансирует на кончиках душевного состояния.
«... У Кобаякавы-сэмпай, скорее всего, сломана жизнь», — пробормотал самому себе Тацуя и, чтобы утешить совершенно бледную Миюки, прижал её плечами себе к груди.
В тот миг, когда появилась гравитация, в тот миг падения, выражение Кобаякавы покрылось ужасом.
Это — кто-то другой. Даже если он так отдалился, само понимание того, что кто-то навсегда потерял драгоценные способности, безусловно, оставило горький привкус.
Как соль на рану, его информационный терминал, который лежал в нагрудном кармане, завибрировал и остановил его подавленность.