Джулия думала, что она закричит, что будет противно и мокро, вот и все. Нет, его поцелуи оказались горячими и волнительными. Она ощущала твердый рельеф губ, то нежные, то сильные прикосновения языка, и от этого кружилась голова. Она подлетала с земли, потом опять вставала на ноги, и так до тех пор, пока во всем теле не осталось только одно единственное желание. Тогда девушка словно рухнула в бездну и долго-долго падала в руках мужчины. Их ноги переплелись, руки не знали запретов. Ничего из одежды не слетело, а они все прочувствовали друг в друге. Джулия точно знала, как сильно нужна ему, и он прекрасно понял, до какого состояния ее довел. В какой-то момент от напряжения стало больно дышать, они задыхались. Потом что-то произошло. Наверное, оба поняли, что больше терпеть невозможно и испугались. Эта секундная передышка больно отрезвила Джулию, будто ее выбросило из теплой постели в сугроб.
Аллен смотрел с голодом, граничащим с преступной яростью. Она, обхватив живот, стояла ошеломленная, вторая рука все время соскальзывала с дерева.
- Возвращайтесь к Кловелли, он проводит вас в замок! – приказал Ривера. Резкость его тона смягчила нежность, с которой он поправил Джулии прическу и поднял бретели. С сожалением, мужчина провел пальцами по ее ключицам и отошел, чтобы все не началось сначала.
*
У бессонницы одни и те же мысли. Каждую ночь она приходит, как старый друг, и начинает напоминать о былых временах. Потом предлагает выпить за славное прошлое и доброе будущее. Как тут не выпить?.. Ведь у женщины только и остались, что эти бессонные ночи, скрашенные бокалом шардоне.
Она могла стать танцовщицей, актрисой, домохозяйкой, матерью… Нет. Когда в шестнадцать встала перед окончательным выбором, пошла по самой непредсказуемой дороге. У стихийщицы огня, ушедшей в спорт, короткая карьера. От самой спортсменки почти ничего не зависит: надо поддерживать тело, работать над хореографией, техникой элементов. Но энергия, самое главное составляющее, не управляема. Ты выдаешь идеальную программу, которую сегодня называют искусством. А завтра огонь уходит, ты потухаешь и остаешься ни с чем.
Эта женщина не любила сдаваться. Она боролась до последнего, надеясь, что еще не пережила пик. Снова и снова выходила к болельщикам, хотя, в последние годы – к зрителям, с верой, что сама себя удивит. Они хлопали, но женщина для них превратилась в статистку среди более сильных и молодых. Да что могли эти тщедушные девочки?! Никто из новых поколений стихийщиц огня не защитил честь Ангории на Чемпионате Мира и, тем более, на Чемпионате Стихий. Кажется, одна чудом попала в десятку, а она в их годы претендовала на золото!
Луна задрала голову с издевательской усмешкой, растянула губы, надула щеки… Как можно спать, когда над тобой так издеваются, нагло подглядывая в окна?!
Да, пьяна, а почему бы нет? Федерация Стихийщиков Ангории позволяла ей изредка выпивать, хоть что-то приятное в честь былых заслуг. Нет… В этой дозволенности тоже скрывается унизительный подтекст. ФСА уверена, что она не попадет на международные соревнования, где проверки строже. А дома закрывают глаза на любые промилле и позволяют выступать.
Есть еще одна возможность, пусть она станет последним шансом – выступить на Турнире Короля, самом красивом мероприятии в мире. В знак почтения ФСА прислала приглашение. Золотистый конверт украшал герб страны в виде двуглавого дракона, выпускающего из одной пасти струю огня, из другой – воды, а в лапах державший чаши с землей и сияющим воздухом. Початая бутылка оставила круглый след рядом с гербом. Письмо написали на белоснежной бумаге золотыми буквами. К возрасту, до которого она дожила, либо ненавидишь эти бессмысленные формальности, либо держишься за эти милейшие традиции. Она не держалась, потому что сам наместник ничего для нее не представлял: один из многих, тем более, мальчишка. Но Турнир Короля основали Оссейны, он до сих пор считался почетным в память о правителях единого королевства. Кто бы ни строил из себя нового короля, кубок изготавливали из драгоценного металла.
Никогда еще она не чувствовала такой уверенности, что победит.
Глава 5. Пионы
Без сомнений
Ночь он провел отвратительно, утро встретил еще хуже. Что самое забавное, для Аллена Ривера и Джулии Хантер, по отдельности, академия Фэйрстоун была тихим причалом, как родительский кров для иных людей. Но существовать под одной крышей вместе им приходилось тяжело.