Фотографии всех Хантеров он давно видел в кабинете директора. Почему-то те черно-белые снимки не производили особенного впечатления. Да, милая девочка, а выросла она в смазливую девушку. Но для фотографии она позировала только с целью передать внешность. А в жизни Джулия Хантер была в каждом движении, звуке голоса и пряди волос – чувством. Тогда, в забегаловке Питта, она отразила его шуточный удар, некую проверку, на что способна племянница Гроуна, с силой, которой могла бы произвести более опасные элементы. Потом они шли рядом, а он с волнением ждал, кто скрывается под вуалью. Джулия откинула черную сетку, будто ветер отогнал тучу от светила. Кожа сияла, глаза сияли, ей к лицу была радость. Он представил, как эти полные губы улыбаются, и растерялся от собственных мыслей.
Глупо отрицать, что Джулия Хантер понравилась Аллену с самого начала. Он ненавидел Дерри, новоиспеченного великого лорда. Так ненавидел, что не мог сдержаться и обижал Джулию злыми словами. Ей следовало бы ответить не пощечиной, а армагеддоном – заслужил. Она удивлялась, приподнимала брови в растерянности, что он не понимал ее чувств. Не понимал, как можно подставить девушку под благовидным предлогом – да!
Джулия… Имя, похожее на стихи, произносить которые невозможно иначе как с любовью. Она всего лишь шагала, а каждый шаг украшал комнату, по которой она шла. Кошачьи движения не обманывали мягкостью: огонь в карих глазах все говорил за нее.
До прошлой ночи ему казалось, что она поглощена этой авантюрной историей своей детской любви с бестолковым Дерри. Но после поцелуя Аллен понял, что это не так и хотел, чтобы имя великого лорда было навсегда забыто. По ее ошеломленной реакции он решил, что между ними не все так безнадежно. На химическом уровне их сильно влекло друг к другу, но девушка словно не верила происходящему.
Аллен наспех позавтракал яйцом вкрутую и черным кофе, потом отправился в Амберли. До начала занятий нужно было встретить леди Адель Норев и уделить даме особенное внимание, как заранее договорились с директором. В телеграмме она сообщила, что остановится у дальних родственников. По адресу его ждал кирпичный домик под черепичной крышей, окруженный цветущими клумбами. На солнечной стороне Аллен нашел оранжерею, оттуда слышались голоса.
Дом принадлежал лорду Эйвару Олдени, занимающегося разведением и продажей цветов. Они представились друг другу, Аллен сообщил цель визита. Хозяин был высоким худым человеком с зелеными глазами. Совершенно лысый и весь странный, но забавный. Олдени сетовал гостю и прислуживающему мальчишке, что вчерашний праздник оставил его без лучших сортов роз, которыми украсили столы для членов городского совета. Насколько помнил Аллен, советники покинули праздник раньше всех, а многие цветы из вазонов к вечеру раздарили деревенским девицам. В это время появилась леди Норев, бледная и невыспавшаяся с дороги.
- Профессор Ривера! Мы не виделись несколько лет.
Два года и четыре месяца назад он окончил ускоренные курсы по стихии огня, чтобы получить хоть какую-то корочку об образовании. Основы стихии преподавала профессор Норев. Она не имела постоянного места работы, ее приглашали на короткие курсы повышения квалификации или факультативы для школьников. Теперь настала его очередь быть полезным и помочь найти серьезную должность.
Она не изменилась. Аллен запомнил ее чуть грустной, но очень доброй. Светлые волосы она собирала палочками в незатейливую прическу, всегда носила защитные комбинезоны.
- Я бы подарил цветов, но все годные разобрали на праздник! – недовольно проворчал Олдени.
Аллен замер, обдумывая мысль. Он заметил на солнечном месте клумбу с пышно цветущими пионами. Большинство цветов были нежных пастельных оттенков, но его внимание привлекли бордовые.
- Вы не могли бы срезать эти?..
У Олдени засияли глаза от радости.
- Неужели вы знаете хоть одну даму в Амберли, которой можно такое подарить? – он заулыбался впервые за утро, - Профессор, это же на грани неприличия… - прошептал он. И поведал, что пионы эти он разводил для любовницы одного великого лорда. История любви закончилась еще двадцать лет назад, а вот сорт все еще остался.