- Так встречают гостей в Фэйрстоуне? – холодно произнесла она. Мужчина учтиво поклонился и указал на выход. Леди расплатилась, не оставив чаевых: пусть Питт испытает злость к Ривера за то, что он испортил ей настроение.
На улице он предложил руку, она отказалась.
- Меня зовут профессор Аллен Ривера. Директор попросил проводить вас в академию. Не принимайте близко к сердцу эту выходку, я всего лишь проверял, чего вы стоите.
- В следующий раз отвечу настоящим огнем, профессор, чтобы вы получше узнали, чего я стою!
- Полгода назад к нам заявилась девица и заявила, что ее зовут Джулия Хантер. Мы с трудом от нее отделались, я ожидал снова ее увидеть.
- До какого состояния должен докатиться человек, чтобы притворяться мною? – не поверила она и умолкла, сожалея о проявленной неуверенности.
- Я могу рассказать подробнее о том случае, когда представится удобное время.
Поднялся ветер. Осенняя погода переменчива, но холода стихийщики огня не чувствовали. Поспевать за бодрым шагом энергичного мужчины было трудно после трех дней пересадок и тряски. Мозоль на большом пальце, по влажным ощущениям, лопнула и кровоточила. Леди Хантер только еще выше подняла подбородок и расправила плечи. Вид замка Фэйрстоун внушил силы. Они перешли через деревянный мост, шатавшийся над темными волнами Карнорвана. На этом берегу начинались владения Фэйрстоуна. Замок был построен на фундаменте разрушенного дворца и в Третьей эпохе передан дворянскому роду Гроунов в знак особой милости королевы Веры, последней из династии Оссейнов, истинных королей. И Гроуны превратили его в сильнейшую академию Ангории. Сейчас, в Четвертую эпоху, в роду почти не осталось мужчин.
Джулия остановилась перед трехэтажным зданием, окруженным столетними кедрами. Время потрепало стены из кирпича и песчаника, в окнах оружейных башен не хватало стекол, но величие Фэйрстоуна только росло с каждым годом. Как и в девять лет, когда Джулия впервые встала напротив парадного входа и взглянула на герб рода, украшающий экстерьер, у нее задрожало сердце. Она снова восхитилась сложными завитками на контрфорсах, колючими копьевидными башенками.
Вдруг в сизом небе показались фениксы под предводительством красного вожака с длинным золотистым хвостом, отличающим его от серебристо-серых самок. Он оставил их парить, а сам спустился и закружил над людьми. Джулия рассмеялась от радости и протянула руку, предложив ему сесть. Он отказался и приземлился на плечо профессора. Хвост, похожий на огненные брызги, лег мужчине на шею, как в дружеском жесте. Никогда она не видела таких добрых фениксов, тем более, осенью. Эти существа пребывали в хорошем настроении только зимой, в прохладную погоду.
- Это Роул, - представил феникса мужчина. – Мой ученик дал ему имя.
- Значит, питомник процветает?
Кажется, ему не понравилось такое любопытство: он ничего не ответил. Подождав, пока птица слетит с плеча, Ривера открыл перед ней дверь. Они прошли коридор, просторный холл с бюстом первого лорда Фэйрстоуна Карнорвана Гроуна в нише, потом оказались в гостиной-атриуме. Со стен, обитых расписной кожей, смотрели портреты погибших Гроунов: никто из мужчин семейства не умер естественной смертью.
Лестница из дуба вела прямо до вершины центральной башни. На стойках возле перил стояли скульптурные группы, только хозяин точно знал, кто там изображен. Между окнами, пока они поднимались, Джулия успела мельком увидеть портреты актрис и певиц прошлой эпохи. По детской привычке, она чуть не свернула на повороте, чтобы попасть в заветную библиотеку, но Ривера заметил, что девушка замешкалась, и подтолкнул выше по лестнице.
В башне располагался кабинет директора академии. С потолка низко свисала медная люстра с горящими свечами. На самом потолке, очень высоком, горели звезды, летели кометы, пылали планеты и лениво вращались астероиды. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами и свитками. Возле самого большого окна с витражами находился письменный стол, а рядом с бюро, в темном углу помещения, боком к ним стоял высокий старик. Длинные редкие волосы обхватывала черная лента, глаза щурились на окружающее, острые скулы и подбородок намекали на проницательный ум. Как и посетители, он носил митенки, а одет был в изумрудного цвета рубашку и черные брюки. Пахло дымом. Старик перебрал письма, взял нужное, а остальное небрежно бросил в выдвинутый ящик. Затем повернулся к вошедшим.