В этот момент кто-то постучал, она еле набросила на себя плед и впустила к себе… Катерину Дирт. В бордовом бархатном халате, она выглядела особенно бледной, под глазами висели мешки. Черные волосы, плохо прочесанные, лежали отвратительно.
Джулия вытаращила глаза, подумав, что эта безумная пришла ее добить.
- Я… сомневалась, надо ли приходить. Леди Хантер, молчите, пожалуйста, пока я не передумала! Послушайте, давайте заплачу вам все призовые и еще сколько угодно в придачу, только снимитесь с турнира вместе со своей девочкой! Послушайте, ну куда это годится: ей пятнадцать, а мне тридцать семь. К моему возрасту она поймет, что молодые должны соревноваться с молодыми, старухи – со старухами. А сейчас делает то, что вы велите. Будьте человечной, леди Хантер! Мне нужна победа.
Может, она пожалела, что напала на соперницу и попробовала исправить сотворенное деньгами. Но Джулия не менее нуждалась в победе, чтобы как-то жить дальше. Она даже не стала отвечать – Катерина все поняла сама и, униженная, выползла из комнаты, опираясь спиной о стену.
*
Она проснулась в поту. До прихода горничных умылась ледяной водой, сменила повязку и надела платье, в котором собиралась выступать. Она сама сшила его из легкой ткани преимущественно черного цвета, с белыми, серыми и серебристыми, ассиметричными вставками, выделенными стразами, кружевом и стеклярусом. Распотрошила несколько древних нарядов из гардеробной Гроунов. Переходы получились невероятно красивыми. Шила с огромной любовью. Не зря же она столько лет боролась со стихией, вынуждала себя не сдаваться! Джулия снова умыла лицо, припудрилась и скрыла красноту на подбородке. В номер после стука вошла горничная с подносом.
– Пригласите мою ученицу из шестнадцатого номера, пусть леди Роуд сразу наденет платье, – тихо велела она. Не стоило тратить силы на лишние передвижения и даже слова.
Немного подкрепившись, Джулия завершила макияж. Она нанесла румяна и ярко-красную помаду, чтобы зрители с самых дальних мест видели выразительное здоровое лицо, а не женщину с диагнозом.
Постучалась Ая, Джулия рассердилась, что она не входят без разрешения.
– Можно?
– Входи же! Встань передо мной, я тебя подготовлю.
Сидя на кровати, подложив подушки под спину, Джулия быстро накрасила девушку: припудрила пышной кистью, нарумянила, подвела глаза и дала алую помаду, чтобы та сама завершила макияж.
– Повернись!
Ая сделала оборот и вопросительно посмотрела на наставницу.
– Улыбайся, отвечай публике на аплодисменты, держись свободно.
И, прикрыв глаза, произнесла, наверное, сотню запретов. Любой промах мог оказаться решающим.
Они накинули плащи с эмблемой академии и вышли. В фойе их встретил Рома во фраке, ведь он впервые собирался выступить перед королем. Шумный, болтливый от волнения, он взбесил Джулию, чего никогда не случалось ранее. «Держись от меня подальше», - прошипела она, при этом вцепившись мертвой хваткой в его локоть. Но музыкант сумел правильно истолковать замечание и замолчал.
Трибуны гудели, многие пришли с раннего утра, чтобы занять лучшие места. Зрители ждали своих любимых спортсменов и с любопытством смотрели на новичков. Туда-сюда сновали журналисты, снимали фотографы. Аелла упивалась вниманием к своей персоне. Еще бы, ведь это та мисс Роуд, о которой написала Вельма Лоу! Зрители узнавали, глядели с предвкушением, протягивали руки, провожали добрыми пожеланиями. Давно у Ангории не было чемпионок, и от юной девушки, исполнившей армагеддон, ожидали многих других чудес.
Вельма тоже присутствовала, она подошла к Джулии и попросила разрешения задать несколько вопросов ученице. Джулия посомневалась для виду, нахмурилась… Но согласилась, строго на два вопроса, а после турнира – подробное интервью.
- Посмотрим… - Вельма подмигнула, давая понять, что все зависит от итогового места, и повернулась к Аелле. – Добрый день, леди Роуд. Чего вы ждете от сегодняшнего дня?