Я, не раздумывая, бросилась бежать. Лич шустро двинулся следом и выпустил вперед себя темную магию, которая живым яростным клубком помчалась за мной на сверхскорости. И даже почти догнала! Я не придумала ничего лучше, как резко затормозить и вытащить из пространственного кармана горакса, попавшегося на пути пару дней назад. Сама в этот момент перекатом ушла в сторону, кувыркнувшись через голову и тут же подскочив на ноги. Сеть сцапала «жертву», облепив ее магическими путами. Я не успела рассмотреть, что стало со зверем, когда лич оказался в опасной близости и связал меня боем.
Вот она мощь и невероятная скорость, о которой предупреждал Сихилл! Лич искусно сражался и парировал удары, а еще был невероятно ловок, быстр и неуязвим. Зачарованное оружие противника в процессе схватки засветилось тем же магическим светом, что и глаза нежити. И я уже не знала, чем поразить неубиваемую тварь, когда мои помощники добрались, наконец, до алтаря.
Я кожей почувствовала волну леденящего холода. Значит, Арон применил «ледяное дыхание» и приморозил оскверненный берозис. Лич в этот момент споткнулся и допустил ошибку, стоившую ему светящегося глаза, потому как я не упустила момента и всадила меч в прорезь шлема до упора. А уже в следующий миг раздался оглушающий треск — Дафна крушила лед, перемалывая алтарь на кусочки.
Лич взревел утробным ревом, схватился костлявой рукой за меч, торчащий из глазницы, и ринулся на меня. Щит полыхнул голубым цветом, обозначая опасность. Противник потянулся ко мне и, коснувшись наруча, переместился в пространственное хранилище. Я по инерции ударила по воздуху, не успевая остановить замах, и упала на колени. Наруч раскалился, вынуждая стащить его с руки и бросить на землю. Лич был настолько силен, что даже внутри пространственного кармана продолжал сопротивляться.
— У кого-нибудь есть при себе пустой артефакт-ловушка? — огорошила вопросом подоспевших на помощь сендаров.
Наша схватка длилась считанные секунды. Телохранители не сумели бы вмешаться, если бы что-то пошло не так. Нимернис быстро перекинул Нелринье содержимое своего хранилища и протянул его мне. Запихнув один артефакт в другой, я перевела дух. Закрытое пространство отделило лича от источника силы. Я не пожалела заряда боевого артефакта, чтобы спалить куски черной заледенелой жижи.
— Ты опять рисковала собой! — упрекнул Калим по возвращении. — Не стоило в одиночку вступать в схватку с высшей нежитью.
— Только мне и стоило. — Тяжело вздохнула. — Меня защищал артефактный доспех, которого нет ни у кого из вас.
— На зачистку следующего алтаря пойду сам! — категорично заявил главнокомандующий. — Возьму с собой мага огня. Посмотрим, справится ли с проблемой магическое пламя.
Однако каким бы сильным ни было стремление ослабить противника и облегчить Иринталу жизнь, а наши действия принесли противоположные результаты. Вместо того чтобы отступить, темный король усилил натиск. Через сутки на академию хлынула такая лавина мертвецов, что мы были вынуждены спрятаться за стенами академии. Калим вместе с магами земли, огня и льда совершал регулярные набеги на темные источники силы. Отвлекая лича на себя, выводил нежить под огонь боевого артефакта, пока остальные крушили алтарь. В одной из таких вылазок, отряд наткнулся на погибшего хранителя. Берозис, возле которого нежить устроила жертвенник, принадлежал хранителю. Ребята притащили в крепость кусок обугленного дерева с сохранившимся рунным рисунком. Я сличила его с тем, который видела у хранителя возле убежища. Они оказались идентичными. Не поленилась навестить старого знакомого и еще раз поспрашивать, как восстановить границу.
Ответ незримого защитника не порадовал. В прошлом эльфам не оставили выбора, заявив, что они избраны для великой миссии. Жрецы умели убеждать, поэтому никто не отказывался от почетного права умереть во имя эльфийского народа. Но, если бы такой выбор тогда существовал, хранитель вряд ли пожертвовал собой. Молодежь связали клятвами, до конца не поясняя, что их ждет, и использовали сложную руносхему для удаленной активации процесса.
— «Рунам все равно, какой приказ исполнять. Они не чувствуют боли, не понимают, каково это, когда по капле вытекает жизнь, а тебя накрывает осознанием, что обречен. Магия безжалостно делает то, что должна, а ты, как бы сильно этому не противился, уже ничего не в силах изменить».
— Мы не можем так поступить! Людям необходимо рассказать, как непросто нести тяжелую ношу хранителя. — На собрании советников, а затем и с ближним окружением мы не раз обсуждали этот вопрос и спорили до хрипоты. Я не могла сознательно обречь невинного человека на немыслимые страдания. — Вы просто не чувствовали той боли, что в прошлом пережили хранители. Она пропитала каждую частичку бессмертной души, наложила отпечаток безумия, затмила собой воспоминания о прошлом, которые были так бесценно дороги.