В мыслях я прокручивала десятки предположений, чем обернется предательство Калима, и все они заканчивались худшим образом. Он знал обо мне все: расположение убежищ, наши сильные и слабые стороны, скрытые резервы, вплоть до количества артефактов и установленных по всей империи порталов. У него имелся доступ во дворец и мои покои. Ему известны тайны, о которых не подозревали другие. И эти сведения Сихилл мог использовать против меня и моих близких.
— Не твоя воля? — Голос древнего понизился, напоминая тот самый тембр, который слышала в безвременном пространстве. — А разве твоя воля смогла бы их спасти? Ты думала о цене, а не о цели. Города погибали, пока ты медлила и собирала жалкие армии. Я только ускорил процесс. Помог увидеть неизбежное, потому что лишь жертва, достойная памяти, даровала спасение.
Мужчина шагнул ко мне, а воздух в помещении будто стал плотнее, насытившись запахом озона и призрачного тлена. Сендары машинально выступили вперед, закрывая меня собой. По телу Калима прошла спазмирующая волна, мышцы на теле заметно напряглись, а глаза на секунду утратили яркость потусторонней зелени и исполнились беззвучной мольбы.
— Калим! — Я вздрогнула, на миг увидев прежнего друга — чистого, верного и страдающего. — Сражайся с ним! Не дай ему взять верх над тобой! Ты сильнее! Ты…
— Глупая, добросердечная Тай! — Сихилл расхохотался жутким скрежещущим смехом, напоминающим звук ржавых клинков, трущихся друг о друга. Его лицо исказилось в гримасе, чужой и одновременно знакомой, глаза налились чернотой, словно сквозь них проглядывала сама тьма, лишенная человечности. Это был не Калим, а чудовище, затаившееся в его оболочке. — Теперь ты увидишь истинную мощь древней магии, моя королева!
Сихилл слитным движением подался вперед, сметая с пути сендаров, будто их сила и способности ничего не значили. Они рухнули на пол изломанными куклами, а пальцы чудовища сомкнулись на моем горле, как стальные тиски. Я захрипела, пытаясь вырваться, используя приемы для освобождения из захвата. Но Сихилл не оставил ни малейшего шанса, будто чувствовал каждый мой порыв, как на поле боя, когда сражались с ним бок о бок. Он выдрал из рук древний кинжал, который ему ничуть не навредил, а в следующее мгновение вокруг нас задрожал и заискрился воздух.
Я ощутила вихревые пространственные потоки, которые сжимались и расширялись одновременно, пульсируя чернильной тьмой и зловещим зеленым свечением. Без единого звука, разрывая ткань реальности, рядом с нами распахнулся портал. Из чернильной темноты дохнуло зловонным разложением, смешанным с запахом сырой земли и могильной плесени. Изнутри донесся гулкий утробный рев, испускаемый десятками тысяч неживых тварей, почуявших свежую кровь.
От нехватки воздуха у меня поплыли темные круги перед глазами. Я заметила, как Мирэлос, Эрметт и остальные бросились на подмогу, обнажая оружие. Но было слишком поздно. Их крики, полные ужаса и ярости, потонули в зияющей бездне, сомкнувшей над нами зловонную пасть. Меня оторвало от пола и зашвырнуло в воронку портала. Холодная, могильная магия опутала темным коконом, вызывая тошноту и головокружение.
— Ну, вот и все, Таурелия! — проник в сознание голос Сихилла, пронизанный нотками злорадства и бесконечной усталости. — Скоро ты предстанешь перед Темным королем, который давно ждет встречи с тобой.
Крик отчаяния застрял в горле, когда я осознала, что означали слова предателя. Но воспротивиться происходящему или помешать переносу у меня недоставало сил. Тело закрутило в воронке перехода, пронизывая леденящим ужасом и ревом оглушительного вихря. Привычный мир, где остались друзья и близкие, исчез. Пространство вокруг поглотила чернота и наступившая через пару мгновений мертвая тишина, в которой бешеной пульсацией колотилось мое сердце.
Вывалившись из портала, я с высоты рухнула на что-то твердое и холодное, ощутив остроту каждого камешка, стремящегося продавить защитный барьер. Вкус металла и пыли заполнил рот, а мерзкий запах тлена проник под кожу. Сознание на миг вышибло из тела, погружая в кромешную тьму.
Но беспамятство слишком желанно, чтобы мне позволили им наслаждаться. Защита браслета исчезла, едва только его сняли с руки. Я моментально почувствовала, как в спину впиваются острые осколки, причиняя дискомфорт. От удара, наверное, повредились ребра. Каждый вдох давался с трудом, а легкие горели, не в силах справиться с тяжелым воздухом, отравленным тысячелетним тленом. Холод сковывал затекшие мышцы, и каждая клеточка трепетала от страха, пронизанная жутким осознанием действительности.