– Ты кто? -дружелюбно спросил Вовка.
– Ян, - почему-то шепотом ответил мальчуган.
– За что тебя замели?
Глаза мальчишки наполнились слезами, а нос предательски хлюпнул. Дрожащим голосом он начал свой рассказ:
– Я из Алавийского княжества... - встретив вопросительный взгляд, он пояснил. -Это за северными перевалами Диких гор. Герцог Юсуф поднял восстание и захватил власть в стране. Всех преданных престолу он казнил, а за теми, кто сумел скрыться за границей, охотится тайная полиция.
Горестно вздохнув, мальчишка продолжил, глухо роняя фразы:
– Мою семью вырезали под корень. Я бежал в Славийское княжество, надеясь спрятаться у своего дяди, но по дороге на нас напали разбойники и убили всех слуг. Мне вновь удалось сбежать, но я остался без единого пенса. Когда добрался до столицы, местная стража арестовала за бродяжничество и теперь я буду продан в рабство. Денег, чтобы заплатить штраф в пять золотых, у меня нет.
Вовка подошел к мальчишке, обнял его за плечи и крепко прижал к груди. Ласково потрепав спутанную шевелюру, он успокаивающе произнес, внутренне содрогаясь от нахлынувшей ярости:
– Не боись, пацан, деньги не проблема. За вшивых пять монет продавать в рабство?! Да здесь мозги надо кой-кому вправить, в край охренели!
– А как тебя звать, добрый человек? -доверчиво стрельнул глазищами мальчуган.
– Вовка, - с небольшой заминкой ответил браток.
– Вокка? -удивленно переспросил Ян и вновь зашмыгал носом, вытирая слезы грязным рукавом.
Сквозь приглушенные рыдания с трудом пробился голос Зануды, прозвучавший с угрюмым предостережением:
– Смотри, чтобы тебе самому мозги не вправили. Слышишь, топот в коридоре?
– Шура, не стучите лысиной по паркету! -с веселой злостью зарычал Вовка и ласково отодвинул мальчишку: - Спрячься под лежанку и не высовывайся! Ща здесь будет небольшое бодалово.
Скинув с себя кожаную курку, он резко обернулся на скрежещущий звук открываемой двери. В освещенном проеме появились силуэты тюремных надзирателей. Первым в камеру вошел, поигрывая короткой дубинкой, мордатый детина с наглым взглядом мутных от похмелья глаз. Следом ввалилось еще трое.
– Порезвимся? -с ухмылкой предложил детина.
– Давай! -охотно согласился Вовка и, поднырнув под удар дубинки, впечатал лоб в подбородок надзирателя.
Мрачное узилище взорвалось криками боли, проклятиями и звучными шлепками ударов. Через некоторое время численный перевес противника привел к закономерному исходу: руки у Вовки были крепко связаны за спиной, а сам он, с туго затянутой на шее веревкой угрюмо взирал на приближавшегося детину. Второй конец веревки, перекинутой через дубовую балку, держали двое надзирателей.
– Порезвимся? -злобно сощурив опухшие глаза, гнусно хмыкнул мордатый детина и сделал шаг вперед.
– Давай! -просипел полузадушенный Вовка, с силой оттолкнувшись от каменного пола.
Сдвоенный удар ногами в челюсть отбросил хрустнувшее шейными позвонками тело к двери тюремной камеры. Резкий рывок веревки окончательно передавил хрипнувшее напоследок горло, и свет в Вовкиных глазах плавно потух. Чубайсы гребаные, мелькнула напоследок угасающая мысль.
***
– Что же вы, сударь, сразу не показали свой знак? -по отечески пожурил Вовку сухощавый тип в монашеской рясе. -Люди Тайного Канцлера не в нашей юрисдикции. К вам у нас претензий нет. Можете быть свободны.
Мокрый от вылитой на него воды браток хмуро встретил пылающий холодной злобой взгляд и молча кивнул головой. В допросной, куда его препроводили едва он очнулся после драки, было не жарко, и Вовка зябко поежился. Выдержав небольшую паузу, он коротко потребовал:
– Золото!
– Ах, да, совсем забыл! -с издевкой воскликнул монах и выложил на стол изрядно похудевший мешочек.
Вовка двумя пальца приподнял за края кошель. На потемневшую от времени и сырости деревянную поверхность сиротливо выкатились монеты. Вовка сгреб их в кулак и подбросил в воздух; ловко перехватив, он с силой припечатал монеты к столу.
– Мальчишку я забираю с собой. Это -штраф!
– Как вам будет угодно, - безразлично пожал плечами монах и вытащил из рукава пергаментный свиток. Удивленно вскинутые брови получили злорадное пояснение: - Вызов на дуэль от графа Фензеля.
Вовка без особого любопытства развернул коричневый свиток и пару минут разглядывал замысловатый текст, не поддающийся чтению еще и из-за затейливости букв, украшенных завитушками. Мысленно сплюнув, он усилием воли подавил шевельнувшийся червячок беспокойства и поднялся со стула.
– Будь здоров, не кашляй!
И уже в спину получил небрежно брошенную фразу, прозвучавшую с легкой угрозой:
– Я думаю, что мы еще встретимся.
– Да хоть каждый день, братуха! - беспечно ухмыльнулся Вовка и, сделав на прощанье "козу", от души хлопнул дверью.
Пройдя по темному тюремному коридору, он по-хозяйски отодвинул ржавую щеколду на двери знакомой камеры и весело крикнул:
– Зека Ян, с вещами на выход!
Мальчишка недоверчиво вытаращился на него и, увидев ободряющий кивок, стремглав бросился из камеры. Выйдя из дверей каземата, они оглядели друг друга в лучах заходящего солнца и весело расхохотались: Вовкина одежда выглядела чуть лучше лохмотьев мальчишки.
– Куда двинем?
– К дяде! -безапелляционно заявил мальчишка. -Он живет в нескольких кварталах отсюда.
– Что же ты не передал ему маляву... весточку? -изумленно вскинул брови Вовка.
– У герцога везде свои люди, - нехотя пояснил Ян. -И себя бы не спас, и дядя оказался бы под угрозой.
Темнело быстро. Солнце скрылось за вершинами гор, багровым отблеском облаков освещая сумрачную улицу. В вечерний город вступала прохладная ночь позднего лета. Булыжная мостовая предательски разносила звуки шагов припозднившихся прохожих. Полчаса торопливого пути привели недавних узников к воротам двухэтажного особняка, скрытого за раскидистыми деревьями, растущими вдоль узкой улочки.
Дядя оказался невысоким толстячком с роскошными бакенбардами и хитрым настороженным взглядом беспокойно бегающих глаз. При виде мальчишки он испугано ойкнул и ошеломленно произнес:
– Ваше...
Ян предостерегающе приложил палец к губам и, кинув виноватый взгляд на Вовку, быстро сказал:
– Все расспросы отложим на потом. Сейчас нам необходимо помыться и сменить одежду.
В его голосе неожиданно прозвучала властность. Дядя коротко кивнул головой и отдал необходимые распоряжения возникшим из ниоткуда слугам. Спустя несколько минут Вовка лежал в небольшом бассейне, наполненным горячей водой. Две смуглые служанки, одетые лишь в набедренные повязки, кокетливо стреляя глазками, в две пары рук отмывали Вовку от грязи. Стройные полуобнаженные девичьи тела мелькали перед взором разомлевшего братка, погружая его в состояние блаженной неги.
– Тебе какая больше нравится? -мысленно обратился он к Зануде. -Или обеих трахнем?
Зануда презрительно фыркнул. Вовка с трудом поднял непослушные веки: в дверях появился Ян. В широко распахнутых глазах -смущение, непонятный гнев и ледяное презрение. Уперев руки в бока, мальчишка высокомерно тряхнул подстриженной челкой и холодно произнес:
– Хватит купаться! Дядя ждет к ужину.
Не дожидаясь ответа, он круто развернулся и вышел из ванной комнаты, с треском захлопнув дверь. Вовка с ленивым интересом отметил изменившийся вид мальчишки. Был бы девкой -отдался бы сразу, подумалось вдруг. Даже сопротивляться не стал.
– Я всегда говорил, что ты -идиот! -как всегда непрошено влез Зануда.
– Да, пошел ты! -привычно буркнул Вовка, и с кряхтением выбрался из бассейна.
Накинув на себя расшитый халат, он с сожалением проводил взглядом служанок и направился в поисках ужина. Беззлобно отвесив легкий пинок лохматой болонке, с яростным лаем выскочившей из-за поворота, он ввалился в ярко освещенную столовую, где его ожидал мальчишка со своим дядей.