— Где эти остолопы?
— Мы здесь, ваша милость… — волна перегара плеснулась в каморку и, наткнувшись на свою соперницу, возмущенно ринулась обратно.
— Куда дальше? — брезгливо поморщился Кассано.
— Следуйте за мной, ваша светлость. — Кривоносый провожатый шепотом представился: — Меня Шой Та зовут, а моего напарника Ал — Шотом кличут.
Второй стражник, шумно икнув, попытался отдать честь, угодив себе при этом растопыренными пальцами в ухо.
— Да хоть бесом лысым! — раздраженно буркнул Сильвио. — Веди давай, не задерживай. Мы не собираемся торчать здесь до утра.
До камеры княжны оказалось идти совсем недалеко — ровно сотню шагов по сводчатому, чадящему одиноким факелом темному коридору нижнего яруса Косой Башни.
— Это мы, ваше высочество, — прогундосил в маленькое окошечко железной двери Шой Та.
— Сколько вас? — томным голосом отозвалась княжна.
— Четверо… — слегка запнувшись, принялся загибать пальцы стражник. — Мы и две ыньконьгныты.
— Это хорошо, — похотливо хихикнула узница.
Заговорщики обменялись недоуменными взглядами. Кассано красноречиво покрутил пальцем у виска. Сильвио многозначительно ухмыльнулся — видать, после всех мытарств у бедняжки не все в порядке с головой. Впрочем, данный факт их нисколько не обеспокоил. Имея на престоле безропотное и послушное создание, легче будет сосредоточить всю власть в своих руках. А в чьих руках окажется державный скипетр, решит честный поединок.
Кассано вырвал у стражника отмычку, открыл дверь и самым ласковым голосом, на какой только был способен, сказал:
— Не бойтесь, ваше высочество! Все страхи остались позади, мы вас спасем и защитим… Позвольте вашу руку!
Едва различимая в полумраке камеры узница, зазывно виляя бедрами приблизилась, погладила холодной ладошкой кончики пальцев призывно протянутой руки и нежно проворковала:
— Я на веки ваша, милорд! Ведите!
Сильвио возмущено засопел.
— Это наши могущественные друзья из столицы, — вмешался Ал — Шот.
— Они, типа, тебя спасут, тренер, — развязным тоном вставил Шой Та.
— Ты что несешь, придурок? — яростно зашипел Кассано, сопровождая гневную реплику болезненным тычком по ребрам. — Не знаешь, как обращаться к высочайшей особе?
Узница вновь хихикнула, на этот раз — самодовольным смешком. Взяв двумя пальчиками провинившегося стражника за щеку, она протяжно, нараспев произнесла:
— Шалунишка!
Сильвио хрюкнул.
— Он у нас дебил, ваши милости, не извольте гневаться на него, — поспешил вступиться за товарища Ал — Шот. — Сам порой не знает, что несет.
— Сам ты дебил! — огрызнулся Шой Та. — Кто три дня назад в свинарнике спал?
— И что?
— С хряком в обнимку.
— Это свинья была, а не хряк.
— Какая разница?
— Она сама пришла, я ее не звал.
— А если бы не пришла, то позвал? — ехидно осведомился кривоносый страж.
— Ну, не с тобой же мне спать? — резонно возразил Ал — Шот.
Шой Та обескуражено умолк, на найдясь, что ответить.
— Поговорили? — спокойно поинтересовался Сильвио и щедро отвесил пару зуботычин. Будь здесь лейтенант Фес или его друг храмовник, обзавидовались бы черной завистью — сына Кардинала инструкции по рукам не связывали. — А теперь — руки в ноги и пошли вперед!
— Это как — в руки ноги? — невнятным шепотом поинтересовался Шой Та, сплевывая обломком зуба на пол.
Ал — Шот снисходительно хмыкнул.
— Это, типа, аллегория.
— Аллегория — это крокодил, — задумчиво поковырялся в ухе менее образованный товарищ. — Который во рве.
— Крокодил — это…
Закончить ему не дали — Кассано, придерживая одной рукой за локоток узницу, ловко саданул другой стражнику в челюсть. Звучно лязгнув зубами, Ал — Шот с ненавистью покосился на радостно заржавшего друга.
— Если кто — нибудь вякнет еще хоть слово, убью на месте, — пригрозил Сильвио.
До тайного хода добрались в молчании. В полнейшей тишине открыли лаз и также без единого звука исчезли в нем — все, кроме стражников. Едва плита скрыла беглецов, Шой Та с радостным злорадством сказал:
— Вяк!
— Два раза «вяк», — угрюмо поддержал его Ал — Шот, двигая ладонью в разные стороны похрустывающую челюсть.
— Куда дальше пойдем?
— Тренера отправили, надо княжну на его место перевести.
— Это еще зачем? — удивился Шой Та.
— Когда утром спохватятся, учинят дознание. Свалим все на этих… Как их там…
— Ынь — конь — гны — тов, — подсказал догадливый товарищ, видя заминку.