Он приходил к ней нечасто, но все-таки приходил. Садился возле кровати и молча смотрел на нее спящую. Это было странно, спать и видеть, как спишь, и как смотрит на тебя невозможное существо. Сон внутри сна, он не пугал Габи, не заставлял просыпаться в поту, как случается, когда к тебе приходят ужасные видения. Напротив, присутствие Источника - атлетически сложенного мужчины, окутанного золотым сиянием, - вселяло в ее сердце спокойную уверенность. А один раз - Габи тогда сильно расстроилась и оттого выпила лишнего, - он ей улыбнулся. Улыбка была доброжелательной. Не покровительственной или снисходительной, отнюдь нет. Она была по-хорошему доброй, едва ли не дружеской. И утром Габи проснулась полная сил и в отличном настроении, которое не удалось испортить даже фрейлинам принцессы, а уж они, как водится, старались изо всех сил.
Вообще, Турнир стал для Габи настоящим испытанием воли. За две недели участники состязаний прошли три этапа - стрельба из лука, фехтование на шпагах и Стипль-чез, - и Габи, как Э клана Мишильер и личная гостья принцессы, должна была присутствовать на них хотя бы по нескольку часов на каждом. Обычно она появлялась незадолго до финала, но уйти сразу после окончания состязаний не удалось ни разу. Эва Сабиния или кто-то из ее подруг, - та же герцогиня Перигор, например, - устраивали по вечерам балы, рауты и пьяные вечеринки. А между тем и этим случилась еще охота на перепелов и бал-маскарад. И это, не считая "светской жизни", которую обязана была вести родная сестра тана.
Посиделки в модных кондитерских и ресторанах, танцевальные вечеринки, посещение бутиков и ателье знаменитых кутюрье, прогулки на гребных лодках по Роне и купание в заводи у Римских бань. Сами бани тоже входили в комплект. И везде Габи должна была оставаться "самой собой", ни на мгновение, не выходя из построенного мэтром Дюмурье яркого образа. Тем более, что за ней все время наблюдали, пытаясь понять, "что она такое", и, разумеется, провоцировали, чтобы "разоблачить". Что уж там ожидали найти именитые аристократки, в чем разоблачить или в чем уличить, можно было только гадать. Но в покое ее не оставляли ни на мгновение, нигде и никогда.
От всего этого, как, впрочем, и от настойчивых ухаживаний, - а "клеились" к ней не только мужчины, но и женщины, - Габи уставала даже больше, чем от тренировок, которые к тому же пришлось существенно сократить. На них попросту не хватало ни сил, ни времени, да и Трис был вовлечен во всю эту суету никак не меньше самой Габи. А она в тот день почувствовала, что достигла своего предела. Выдерживать такое давление становилось все труднее, и у Габи возникло подозрение, что "еще один подход", и все рухнет, как обрушивается даже от легкого дуновения с таким тщанием построенный карточный домик.
Это было похоже на вещий сон наяву. Но не в смысле пророчества или предзнания. Скорее, это было настроение, возникшее как будто без видимых причин. Ничего конкретного, лишь тягостное ощущение "сгущающихся туч". Предвосхищение опасности, предчувствие беды. И тогда в отчаянии Габи решилась на то, чего никогда не стала бы делать "на трезвую голову". Она обратилась за помощью к Источнику.
Отправляясь ночью в постель, она только и думала о том, чтобы он снова пришел посмотреть, как она спит, и, по-видимому, Источник ее услышал. В этом, собственно, не было ничего удивительного. Весь дом был пронизан токами его силы. Теперь, чтобы вступить с ним в контакт ей не надо было спускаться в подземелья. Во всяком случае, так утверждала интуиция. Не зря же он входил в ее сны? Пришел он и этой ночью.
- Отчаяние плохой советчик, - сказал он, впервые нарушив свое молчание.
- Зато хороший стимул удавиться, - ответила она, открывая глаза.
- Неужели все так плохо? - спросил он.
- Я не знаю, что еще они придумают, - призналась Габи. - Боюсь, что, в конце концов, удавка затянется, и весь план Триса пойдет коту под хвост.
- Не хочешь его подводить?
- Он столько мне дал...
- Что-то еще?
- Пожалуй, - согласилась она, решив, что уж Источнику-то она может сказать правду. - Я не ощущаю себя больше чужой. Мишильеры не должны пострадать из-за того, что я не справилась с задачей.
- Что ж, - сказал тогда Источник, - мне Мишильеры теперь тоже не чужие.
Помолчали. Габи боялась сказать лишнее слово. Источник, похоже, думал о чем-то своем.
- На самом деле, - нарушил он наконец молчание, - твое положение даже хуже, чем ты думаешь.
Габи молчала. Если захочет, скажет сам.
- Не могу сказать точно, - объяснил возникшую проблему Золотой человек, - поскольку императорский дворец скрыт от меня завесой другого Источника. Но, по-видимому, при дворе императора есть маг-следопыт или колдун с каким-то другим редким даром. Он прошел по твоим следам, девочка, и как раз сегодня нашел дом, в котором ты выросла. Удивительно, но именно это ты и почувствовала. И выходит, что интуиция тебя не подвела.