Но им повезло: в тот день слегка приморозило.
Инна приехала с Мишкой, который не захотел оставаться дома, когда узнал, куда она едет. Он обрадовался, увидев Олега.
Кажется, ему польстило, когда Олег, как со взрослым, поздоровался с ним за руку. Мишка старался посильнее сжать Олегу руку, чтобы тот вскрикнул от боли, но этого не получилось. И Мишка с завистью посмотрел на Олега.
Их небольшую группу возглавил Пекка Оттович. Он поехал вместе со всеми.
Несколько часов они гуляли в Павловском парке, а затем Пекка Оттович предложил пешком пройтись до города Пушкина.
— Вы ведь здесь, наверное, никогда еще не ходили?
— Нет. Пошли! — первым радостно отозвался Мишка.
Оказалось, что от Павловска до Пушкина не так и далеко.
Олег никогда прежде не ходил здесь, хотя сколько раз ездил и в Павловск, и в Пушкин.
От железнодорожной станции шли просторной поляной, или, точнее, полем, которое огибала липовая аллея. Возможно, по ней когда-то ездили в каретах. По обе стороны ее деревья стояли все старые, неухоженные, о ноздреватыми, темными стволами.
Олег приметил, что Мишка забегает вперед и плутовато оглядывается на него, зовет за собой. Как только они опередили остальных и никто их не мог услышать, Мишка потянул Олега за руку, чтобы тот пригнулся. Олег заранее ждал от него какой-нибудь шкоды, но от того, что на этот раз спросил Мишка, он остановился, словно споткнулся.
— Вот вы и не знаете того, что я знаю. Знаете, да?.. А как дети родятся?..
— Что у вас такое? — спросила Инна, заметив, что у них что-то произошло. — Секреты?..
А Мишка, убежав вперед, уже принялся карабкаться на дерево.
— Осторожно, не упади! — предупредил Сережа Маврин.
Ветка, за которую уцепился Мишка, сломалась, и он грохнулся на землю.
— А-а! — вскочив, попытался сгоряча бежать Мишка, но тут же сел и зарыдал, двумя руками держась за бок. Прикрывал разодранную куртку.
— Доигрался! — сказала Инна. — Показывай, что такое?..
— Не-ет!.. Вот здесь!.. Больно!.. — Инна пыталась посмотреть, что произошло, но Мишка не давался. — Больно!.. Не надо!
Наконец общими усилиями с него сняли куртку. Задрали рубашку. У Мишки был сильно оцарапан бок.
— Ребра целы? — спросила старавшаяся казаться спокойной Инна.
— Не знаю! — ныл Мишка.
— Скорее к врачу! — суетился Сережа.
— Куда?
— Куда-нибудь. В поликлинику или в травматологический пункт.
На одной из ближайших улиц они отыскали больницу. Там в приемном покое врач-хирург осмотрел Мишку и сказал, что не произошло ничего особенного. Обычная царапина. Смазал рану иодом, залепил пластырем. Пока осматривали рану, накладывали пластырь, Мишка морщился и тихонько постанывал.
— А мне и не больно, — шепнул он Олегу, как только вышли на улицу. — Это я нарочно плакал, чтобы мама за куртку не ругала.
— Что, поедем домой? — спросил Пекка Оттович. — Как? — похлопал он Мишку по плечу.
— Нормально!
— Тогда пойдем перекусим.
Зашли в первую попавшуюся столовую. Добавили стульев, сели за один стол.
— Возможно, бутылочку «сухаря»? — предложил Пекка Оттович. — По такому поводу.
Это дело поручили Белогрудкину. Он принес бутылку «Алазанской долины», фужеры. Мишке шоколадку.
— Тебе как пострадавшему.
Откупорив бутылку и разлив вино по фужерам, Пекка Оттович предложил тост:
— За успех!
— За успех!
— Да… — словно только сейчас вспомнив, воскликнул Пекка Оттович. — Я совсем и забыл! Юра, прочитай-ка записку от Прищепкова, которую он тебе вчера передал, когда ты ходил его провожать.
Белогрудкин достал очки в роговой оправе. Надел их. И развернул записку:
— «Через неделю ждем вас в Москве. Прищепков».
Все молчали. Молчал и Олег. Он наконец понял, почему Пекка Оттович предложил именно на сегодняшний день отгул. Потому что может произойти так, что только эта неделя окажется свободной.
«Ай да Пекка Оттович! Ай да хитрован!» — в который раз восхищался Олег начальником.
С вокзала Олег провожал Мишку и Инну. В электричке, когда подъезжали к городу, Мишка начал жаловаться, что у него опять разболелся бок. Поэтому взяли такси. Оказавшись в машине, Мишка несколько успокоился.
Когда проезжали через один из перекрестков, Мишка хитро улыбнулся, подтолкнув Олега. В этом месте трамвайные пути поворачивали на Турухтанные острова.
Олег глянул в ту сторону, и ему разом припомнилось все происшедшее в последние два дня. И неожиданное признание Даши, известие об отказе Сережи Маврина перейти в лабораторию Лары Николаевны, записка от Прищепкова, которую не разглашал до определенного времени Пекка Оттович.