— Электротехнический кончил, отец? — спросил Митя у Полуянова. — Какой факультет? Быка знаешь?.. А Тюрю? Все наши альпинисты. Я тоже учился в этом же институте, в группе «эр». В прошлом году вышибли.
— За что? — удивился Полуянов.
— С преддипломной практики рванул на-гора. На год исключили условно. Теперь тут вкалываю.
Он говорил это, глядя на Полуянова такими добрыми и доверчивыми глазами, словно дружил с ним с детства.
Есть такие счастливые люди, которые в любом новом обществе чувствуют себя легко, непринужденно.
— Так-с, слушаю, отец родной. Весь внимание.
— Вам читали что-нибудь про элементы «чибисы»?
— Чи бис его знает!.. Погоди минутку, отвлекусь. Светка, Светка, ты кого ищешь? Не меня? — обратился он к девушке лет восемнадцати, вошедшей в комнату.
— Нет, не тебя, — улыбнулась та, проходя мимо.
— А жаль!.. Слушаю, отец. Весь внимание!
Все то время, пока Полуянов объяснял по схеме построения синхронизатора, Мазуров кивал головой, давая понять, что ему все ясно. Полуянов угадывал это и по его лицу.
Часто бывает так, что человек слушает и согласно кивает, но, однако, не улавливает ни бельмеса. Уцепился за что-то мыслью — и ни с места. А Мазуров словно бежал где-то рядом, заведомо зная, о чем речь будет впереди.
Когда Полуянов умолк, Мазуров кивнул:
— Ит ис клин! Все ясно.
Из соседней комнаты послышалась музыка. Там включили репродуктор.
— Производственная гимнастика, — сказал Митя. — Желаешь помахать граблями? Мужички занимаются в двадцать второй. Нимфы — в соседней комнате. Или бежим с нами, изопьем черненького кофейку. — Он взял гражданку Волкову за руку, сунул ее руку под локоть своей: — Прыг-скок, прыг-скок! — шутливо побежал, и гражданка Волкова побежала за ним, даже не спросив Полуянова, можно ли ей сейчас отлучиться.
За стенкой слышались слова команд, передаваемых по репродуктору.
— Поставим ноги на уровень плеч. Так. Начинаем прыжки. Раз-два. Раз-два.
Кажется, в соседней комнате запрыгали слоны. Задребезжали стекла, и закачалась лампочка. Там прыгали «нимфы».
В дверь заглянул Мазуров.
— Шеф, можно тебя на минутку?
Следом за ним Полуянов быстро вошел в одну из комнат лаборатории. Ничего не ожидая, сделал первый шаг, и вдруг большой фанерный шкаф, стоящий рядом возле стены, покачнулся и начал падать на него. Развернувшись, Ян резко прижал шкаф к стене. В комнате рассмеялись. Там стояли Волкова, Митя и еще два сотрудника.
— Испытатель психики, — сказал Мазуров.
У шкафа не было двух передних ножек. Поэтому он стоял проводом привязанный к гвоздю, вбитому в стену. Но провод Митей был выбран такой длины, что шкаф начинал падать и замирал под углом в сорок пять градусов.
— Света, Света, зайди к нам в комнату, — попросил по телефону Мазуров.
Уже знакомая Полуянову девушка вбежала, словно впорхнула И тут же, громко вскрикнув, присела, испуганно закрыв голову руками. Эффект был непередаваемый. А Митя уже звал кого-то другого:
— Агашкина, Агашкина!..
В этой веселой суматохе никто не расслышал в коридоре гулкие, четкие шаги. Дверь отворилась, и в комнату вошла Головань. Шкаф покачнулся и угрожающе начал падать на нее. Но Марина Валентиновна не присела, не закрылась, она так глянула на шкаф, что тот замер.
— Ян Александрович, когда кончите играть, зайдите на рабочее место. Я вас там жду.
Все стояли растерянные. Ян покраснел как мальчишка.
Когда он вернулся в свою комнату, Марина Валентиновна пыталась включить макет. Полуянов стал помогать ей, но она старалась все сделать сама и только мешала ему. Особенно, когда начали производить замеры. При печатном монтаже выполнить это не просто. К тому же отвлекали телефонные звонки. При каждом из них Марина Валентиновна замирала, ждала. Ныркова и Перехватова, тоже находившиеся в комнате, поочередно снимали трубку.
— Вас.
Головань шла к телефону, порывисто брала трубку.
— Слушаю… По этому вопросу обратитесь, пожалуйста, к моему заместителю Мартыну Ивановичу. Уж обращались?.. Обратитесь еще раз. — При этом она нетерпеливо смотрела на макет. — К сожалений, больше я вам ничем помочь не могу.
Но один из звонивших оказался особенно настырным. Через некоторое время после звонка к Марине Валентиновне пришел сам Мартын Иванович, молча стал позади, чтоб не мешать, не перебивать своими вопросами, и стоял, только тихо покашливая.
— Что у вас, Мартын Иванович? — наконец спросила Марина Валентиновна, которая все время видела, что он стоит рядом.
— Звонили из планового отдела, опять какие-то неполадки с квартальным отчетом по изделию «Ладога».