Вернувшись о купания, Антон Васильевич увидел, что у них гостья. На веранде вместе с Екатериной Степановной сидела Эльвира, пила чай.
— Ну, я пошла! — тотчас поднялась она, увидев Антона Васильевича.
— Не торопись! Вот тебе попутчик, — остановила ее Екатерина Степановна. — Вы проводите, Виталий?
— Непременно! И с большим удовольствием!
— Это, наверное, с вами едет Тяпа? — повернулась к нему Эльвира.
Екатерина Степановна ей уже все сообщила.
— Не волнуйся, голубушка! С Тяпой будет все в порядке! — лишь мельком взглянув на Виталия, сказала Екатерине Степановне Эльвира. — Теперь молодежь в стройотрядах забирается во всякую глушь. Я и сама отправилась бы с большим удовольствием, но меня осенью опять непременно вытолкнут куда-нибудь в Карловы Вары или на Золотые Пески.
«Кокетка от старых штанов», — усмехнулся Антон Васильевич.
Поздним вечером, когда легли спать, Екатерина Степановна сказала ему:
— А что, отец, может быть, действительно съездишь с ребятами и ты? Дни отгульные у тебя есть. Все равно без дела будешь шататься. Заработаешь внуку «на зубок», не надломишься.
— Откуда ты знаешь, что будет внук?
— У нас, женщин, на этот счет интуитивное чутье, которое не объясняют никакие ваши интегралы. Поможешь дочери. Неужели и ей жить, как мы с тобой начинали? Пять лет ходил в лыжном костюме, брючины сардельками.
— Дались тебе эти сардельки!
— Да уж стыд один.
Деревня Поречице, куда привез Антона Васильевича и Тяпу Виталий, называлась так, наверное, потому, что располагалась по крутому берегу речки Уза, такому высокому в этом месте, что во всей деревне — ни одного колодца. За водой ходили на реку. Противоположный берег низкий, луга. Через реку напротив деревни, под кручей, — наплавной пешеходный мост, доски его прогибались под ногами.
Шабашников поселили в читальне совхозного клуба. На столах лежали подшивки старых газет. В простенках между окон висели портреты писателей-классиков.
В читальне шабашники появлялись, лишь чтобы оставить здесь или взять какие-то вещи. Работали от зари до зари, строили коровник.
Обязанности у них распределились так, как и предлагал Виталий. Любые переговоры с кем бы то ни было он вел сам. Хотя все, кому доводилось обращаться в бригаду, начинали обычно с Антона Васильевича. А он указывал на Виталия: «К нему». Уж очень ловко у Виталия получалось то, что Антон Васильевич просто не умел делать.
К примеру, требовался бригаде грузовик, чтобы привезти из карьера щебень.
— Придется подождать, — отвечал Антону Васильевичу начальник, с которым он вел беседу.
— Не хотелось бы ждать.
— У нас нет свободной машины.
— И не надо! — выступая вперед, авторитетно заявлял Виталий. — Но вы отлично понимаете…
Тут Антон Васильевич отступал Виталию за спину, и тот один вел с начальником переговоры. Начальник все понимал.
После этого шабашники выходили на шоссе. Виталий всматривался в проносящиеся мимо машины.
— Эту берем! — говорил он, руководствуясь неизвестно каким признаком. Не «голосовал», а со спокойствием представителя ГАИ кивком головы указывал шоферу машины остановиться. Машина останавливалась.
— Что надо, батя? — обращался шофер к Антону Васильевичу.
Антон Васильевич бежал к машине. Тем временем туда подходил и Виталий. Молча залезал в кабину, садился рядом с шофером. Антон Васильевич отходил в сторону. Все заканчивалось так, как Виталию было надо.
— Как у тебя ловко получается! — удивлялся Антон Васильевич.
Нет, он так не умел.
Антона Васильевича вообще смущала их роль. Кто они такие? Не рабочие, присланные с завода помочь совхозу, что Антон Васильевич хорошо понимал, — самому не раз приходились ездить. А — шабашники! Слово-то какое!
Когда он поделился своими мыслями с Виталием, тот посмотрел на него со спокойствием человека, творящего благое дело.
— Начнем с обратного. Вопрос первый: приношу ли я кому-нибудь вред?.. Вопрос второй. Я шабашничаю в свой законный, положенный мне по трудовому законодательству отпуск. Было бы кому-нибудь лучше, если бы я по восемь часов лежал где-то на южном берегу Крыма? Этаким розовым кабанчиком хрюкал с какой-нибудь свинюшкой?
А я в свой отпуск выезжаю во чисто поле, чтобы, поиграть силушкой. Есть ли здесь от меня польза? Наверняка.
Я работаю отпускное время за деньги. Зачем они мне? Я не занимаюсь накопительством. Хочу объездить страну, увидеть как можно больше, и не по телевизору, в передаче «Клуб кинопутешественников», а собственными глазами. Для этого я купил «Жигуленка». Теперь мне нужен гараж. И еще на некоторые, связанные с машиной, расходы. Вот и все. Я пошел таким путем. И не вижу, что бы в нем было плохого.