— Помню, твоё величество.
— Но теперь я вижу, что Кемет достаточно сильна, чтобы противостоять хатти, а главное — я не могу допустить, чтобы погиб тот, кому я обещал твёрдый союз и покровительство.
Быть трусом, когда речь идёт о спасении друга — худшее из предательств! И я решил, что повелю Хоремхебу собирать войска на северо-востоке. С Эйе я справлюсь, я давно уже не соглашаюсь с ним во многих вещах. Но вот что страшно: моя жена, царевна Ташшур, по просьбе Джхутимеса сама всё рассказала мне, поведала, что Супиллулиума намеревается действовать и силой, и хитростью против Великого Дома, чтобы не допустить прибытия войск Хоремхеба на границу Ханаана. Против силы есть оружие, есть мечи и луки. Но против хитрости...
— Ты подозреваешь кого-нибудь, твоё величество? — спросил я.
— Хуже всего обидеть человека несправедливым подозрением, и я стараюсь не думать плохо о людях, которые не причинили мне никакого зла. Да и кто может действовать заодно с хатти? В моём женском доме нет женщин их племени, среди сыновей Кемет вряд ли найдётся кто-то, кто может желать победы хатти. Это невозможно! — Он содрогнулся от самой этой мысли, она привела его в ужас, как внезапное появление ядовитой змеи. — И кто может действовать против меня? Немху благодарны мне, благодарны и те, кому я вернул свою милость — бывший верховный жрец Дома Солнца Туту, царедворец Маху, не говоря уже о служителях богов, чьи храмы несказанно обогатились. Неджесы и воины тоже не поднимут меча против меня, ибо я уменьшил налоги, ибо поддержал войска в трудное время богатствами царской казны. Кто же тогда, кто?
— А откуда получила эти сведения твоя жена, божественный господин? — спросил Раннабу. — От своего деда?
— Да, от своего деда, царя Душратты. И она не стала бы обманывать меня, она любит меня...
— Прежде всего потому, что обман не в интересах её деда, царя Митанни, — рассудительно заметил Раннабу.
Тутанхамон улыбнулся и протянул руку, чтобы коснуться косматой головы карлика.
— Ты не веришь в бескорыстную любовь женщины к мужчине, Раннабу?
— Мне самому не дано испытать любви женщины, твоё величество, но я не могу не верить, когда вижу её величество царицу Анхесенпаамон, когда вижу Бенамут, чьи сердца горят любовью к тебе. И всё же женщины бывают коварны, а бывают просто глупы, и тогда невольно могут причинить зло...
Тутанхамон задумался, глядя на звёзды. Своей тонкой, узкой рукой он удерживал мою руку на своём плече, и сердце моё радовалось от того, что он ещё нуждается в моей поддержке, хотя сам давно вершит судьбы Кемет. Раннабу что-то пробормотал себе под нос, должно быть, опять по поводу женской глупости или хитрости, и это рассмешило нас. Становилось прохладно, как всегда бывает ночами перет, и я сказал:
— Твоё величество, не пора ли вернуться во дворец?
— Нет-нет, побудем здесь ещё, учитель. Я хочу услышать твой совет, твой и Раннабу. Эйе уже не может помочь мне. С недавних пор я чувствую, что мы отдаляемся друг от друга...
— Твоё величество, ты должен поступать так, как велит тебе твоё сердце, — сказал я, — молись богу мудрости, прикажи служителям богов во всех святилищах Кемет читать молитвы о спасении фараона от врагов его. И присматривайся к тем, кто особенно угождает тебе, кто пытается проникнуть в твои тайные мысли...
— И никому не говори о том, что собираешься послать Хоремхеба с войском в Ханаан, — добавил Раннабу. — Сотвори всё тайно, твоё величество, а если удастся, направь врага по ложному следу...
— Как, Раннабу?
— Отправь двух гонцов к царю Митанни — одного явно и на виду у всех придворных, дай ему послание, в котором будет заключаться твёрдый отказ отправить войска ему на помощь. Второго же пошли тайно, и в послании, которое ты дашь ему, будет заключаться истина — твоё согласие. Не забудь предупредить свою жену, митаннийскую царевну. Тогда твой тайный враг, если он существует, выдаст себя тем, что либо попытается перехватить первого гонца, либо постарается подкупить его. И в том, и в другом случае ты ничего не потеряешь, а к тому же можешь ещё напасть на след врага. Если только твой враг очень умён и хитёр, он может не попасться в эту ловушку...