Ему это вовсе не нужно. А уж ей — тем более. Определенно, нет.
Он не может ее просто трахнуть. Она княжна, а не дешевая шлюха, в конце концов.
Она умна, красива и иронична. Она отмечена силой. То есть, во всех отношениях достойная девушка. И невероятно соблазнительная.
Жрец не был скромником. Он прекрасно знал, что для очень многих женщин он привлекателен, и принимал это как данность. Это не имело особого значения. Гораздо важнее то, что его чувства — нефритовая болотная вода, а драгоценный плод сердца почти полностью сгнил.
Камео не надеялся. Какой в этом смысл? Надежда — коварный, жестокий обман. Но… В свои покои жрец шел через западное крыло, безуспешно убеждая себя, что это совершенно не связано с тем, что именно здесь поселилась вампиресса.
Жрец двигался столь бесшумно, что ветви лавра на шелковых панелях, будь они настоящими, не издали бы ни единого шороха. Пост охраны остался позади, и Камео повернул в боковой коридор.
Высокая белая дверь с бронзовой изящной ручкой. Жрец замер, прислушиваясь.
Возможно, ему почудилось… Еще один сдавленный всхлип.
Кейти что, плачет?
Он постучал, не зная даже, как объяснит свое присутствие. Камео отсчитывал каждый легкий шаг за дверью. Ровно семнадцать. Замок тихо щелкнул.
На пороге стояла княжна, одетая в халат из нежно-розового шелка. Розовая же кайма шла по линиям ее век, а волосы, ниспадающие до самой талии, растрепались.
И она, кажется, была пьяна.
Ледяные, бледные глаза смотрели на него без всякого удивления. Княжна молча распахнула дверь, приглашая его войти.
Жрец оглядел комнату, оформленную в спокойных кремовых и шоколадных тонах. Он сразу же ощутил медный, пряный запах крови и сладкий аромат вишневого ликера. Да, она пила. На столике из палисандрового дерева, украшенного причудливой резьбой, стояли наполовину пустая бутылка алкоголя, высокий хрустальный сосуд, наполненный багровой жидкостью, и большой бокал, совершенно не подходящий ни для крови, ни для ликера.
Все так же не произнося ни слова, вампиресса практически толкнула Камео, принуждая его сесть на застеленную парчовым покрывалом постель. Взяла со столика бутылку ликера, хотела сделать глоток, но тут же нахмурилась и тихо выругалась. Забыла смешать с кровью, иначе алкоголь не подействует.
Пришлось тратить время, готовя напиток. Покончив с этим, княжна села рядом с Камео и положила голову на его плечо. Сделала глоток и неожиданно вновь всхлипнула.
- Я просто неблагодарная дрянь.
- Почему? - спросил жрец.
- Ашер… Ашер всегда был рядом. Он всегда поддерживал меня и был рядом. А…
Кейти судорожно вздохнула и неожиданно швырнула бокал о стену.
- А я не могу даже порадоваться тому, что он нашел свое счастье. И думаю только о том, как херово, что теперь я останусь одна.
Тонкая рука легла на грудь Камео. Вампиресса плакала, горько и безмолвно, а жрец пребывал в полном замешательстве. Что ему делать? Он не привык утешать. Все, что он может — просто обнять хрупкую девушку, делясь с ней своим теплом.
- Тише. Тише.
- Почему я не могу порадоваться за него? - устало спросила Кейти, закрывая глаза.
Жрец не знал ответа на этот вопрос. Как и на многие другие. Да и нужны ли они были сейчас княжне?
Камео, не выпуская притихшую девушку из объятий, осторожно опустился на покрывало, укрыл вампирессу, чтобы она не замерзла, и прижал ее к себе еще крепче. Что же, не худшая ночь в его жизни.
***
Камео вовсе не был уверен, что сможет заснуть сегодня. Но столь непривычная близость мягкого, нежного тела подействовала на него, как стакан теплого молока с медом. Кати уже не хотелось просто трахнуть. Ее хотелось обнять, защитить. Опасный знак.
Камео хватило всего нескольких мгновений после пробуждения, чтобы вспомнить почему, собственно, он спит не в своей кровати. Который сейчас час?
Да какая разница. Часы отсюда жрец увидеть не мог, а будить спящую Кати, которая так уютно устроилась рядом, прижавшись щекой к его плечу, конечно, не стал. Жрец осторожно повернул голову. Портьеры плотно закрыты, но лучи дневного светила, пусть даже и тусклые, не пробиваются сквозь ткань. А значит, можно позволить себе отдохнуть еще.
Камео вновь закрыл глаза, вдыхая тяжелую сладость аромата роз, который исходил от волос княжны. Кати дышала спокойно, и размеренно билось ее сердце. Жрец уже успел пожалеть, что он не подумал снять верхнюю одежду раньше. Но кто мог знать, что вампиресса уснет?
В любом случае, подняться необходимо — в комнате стало очень холодно. Встать с кровати так, чтобы не потревожить княжну, потребовало от Камео осторожности большей, нежели он проявлял, пробираясь лазутчиком в тот дом, где держали в плену Аларика.