Да, и не забыть свой кофе со сливками, который она захватила на кухне.
Со вздохом наслаждения опустившись в горячую воду, вампиресса задумчиво коснулась губ кончиком указательного пальца. Она не жалела о том, что позволила Камео. Они ведь оба этого хотели, правда?
Между ног немного саднило, и Кати накрыла ладонью самую сокровенную часть своего тела. Определенно, ей понравилось то, что делал Камео, понравились его жестокость и грубость. Впрочем, Кати не сомневалась, что ей понравится и ласка жреца. В следующий раз, потому как сегодня она, кажется, оставила немало отметин от клыков на его шее и расцарапала спину.
Княжна взяла чашку и сделала глоток кофе. А будет ли он, этот следующий раз? И вообще, что теперь? Не то, чтобы она собиралась отпускать этого мужчину. К тому же, вампиресса уверена: Камео пойдет за ней. Вампиресса успела проникнуть ему под кожу, пусть это и причиняет пока Камео раздражение и боль.
Что же, боль терпеть он умеет. Случившееся жрец воспринял как воплощение воли Хаана. Эта женщина появилась в его жизни так внезапно, и вместе с ней появилась надежда — возможно, и ему предназначен кусок сладкого пирога под названием «покой».
О большем и думать не стоит.
- Кейт?
- Я в ванной.
Вампиресса смотрит на него прямо и немного насмешливо. Ждет разговора? Для того он и пришел.
Жрец сел на пол у ванны. Коснулся воздушной пены, пахнущей карамелью. Провел ладонью по линии плеча Кати — бережно и легко.
- Стань моей женой.
Была ли она удивлена?
О да, была. Звериным чутьем Камео уловил эмоции… своей женщины? Странно ощущать кого-либо так близко, так остро. Кроме…
И странно, что об исключениях сейчас думать вовсе не хочется.
- Возможно.
Камео, прищурившись, смотрел на вампирессу, безмятежную и лукавую.
- Ты что, издеваешься?
- Да, - засмеявшись, честно ответила княжна.
***
Сомнения пожирают меня, будто маленькие бронзовые жуки плоть дерева. Я желаю скрыть их, но...
Я боюсь. Боюсь.
- Скажи, страх — это ведь правильно?
Я поворачиваюсь к моему принцу. Мне нужно сейчас видеть его глаза.
- Все зависит от того, чего ты боишься, - Аларик готов слушать меня.
- А если у нашего ребенка будут черные глаза? - спросила я. Тон мой, сказать откровенно, был более резок, чем мне бы того хотелось. - Я понимаю, такова тяжелая ноша правителей. К тому же, чем больше сила, тем сложнее с ней справляться. Но я не уверена, что смогу спокойно пережить это.
Аларик не стал мне лгать. Не стал говорить, что мы обязательно найдем Мириэллу, и Северный ветер обретет наконец покой.
- У моей матери на ладони есть несколько небольших шрамов. Они остались с того дня, когда она меня увидела после первой моей попытки подчинить мертвеца.
Аларик усмехнулся.
- Она просто не хотела, чтобы мне еще и ее слезы причиняли боль.
Я нежно коснулась его щеки. Молча — что можно было сказать?
- В обучении нашего ребенка не будет тех ошибок, которые допустил я.
Он накрыл мою ладонь своей и прижал ее к щеке. Хищник, демонстрирующий доверие.
- Я не могу обещать, что на его пути не будет испытаний. И не стану обещать, что стану оберегать его от любой боли. У каждого должен быть свой опыт. Кроме того, я хочу, чтобы наш ребенок всегда мог защитить себя и свой народ. Но той боли, которая может сломать неокрепшие дух и тело, он не испытает. Ты веришь мне?
Я знала, что он прав. Да, силой нелегко управлять. И потому сказала:
- Да, я верю тебе.