- И в чем проблема? – я сделала небольшой глоток и поморщилась. Я не особо любила этот ячменный напиток. – Таких как она много. Красивая девчонка. Она же никого не заставляла, вы делаете все это сами, в надежде получить доступ к телу.
- Согласен, никто не заставляет, - он покачал головой, - вот только она. Как бы поточнее выразиться? Водила всех за нос. Давала пустую надежду что ли. – Сват снова выпил и посмотрел на меня. – Она была лесбиянкой. Я случайно узнал это. В тот день, когда мир изменился. Я бросился сюда в надежде, что она жива и не трансформировалась, убивая обернувшихся посетителей и работников центра. Нашел ее насмерть перепуганную и забившуюся в примерочной. Отвел в свою каморку и успокоил. Она же все это время пока я реально рисковал своей жизнью, трещала о своей подружке, о том как она за нее переживает и как ее любит.
Он сделал паузу, чтобы снова налить себе. Вопросительно посмотрел на меня, приподняв бутылку. Я отказалась, покачав своим стаканом с виски.
- Мы вычистили весь центр за сутки. Осталось семь игроков и одиннадцать фамильяров. Мы с Фрейдом неплохо качнулись, взяли седьмой уровень. Остальные были не выше третьего. Фрейд не зря был поставлен сюда главным. Он организовал работы по переустройству и защите здания. Разбил нас на группы, и мы стали делать вылазки за продуктами и предметами первой необходимости, попутно прокачиваясь. Достигнув необходимого уровня, он создал убежище, тем самым системно обезопасив наше новое жилище. А эта сучка Даша только и делала, что постоянно канючила о том, что нам надо найти и спасти ее подружку. При этом боясь высунуть свой нос наружу, и не желая ничего делать внутри. – Мужчина выпил и зло ухмыльнулся. – А потом у нас с Фрейдом открылась способность делать из фамильяров слуг, тем самым «подключая» их к системе. С тех пор у него появилась привычка напевать строчку из «Интернационала». Знаешь такую старую песенку?
Я неопределенно покрутила кистью. Давая понять, что может быть и слышала, но сейчас точно не вспомню.
- Мы наш, мы новый мир построим, - сильно фальшивя начал напевать Сват. – Кто был никем, тот станет всем… Так вот я с легкостью убедил ее стать моей слугой, пообещав, что тогда мы сразу сможем отправиться за ее любовницей.
- Что за способность? – я на манер Свата выпила все одним глотком и протянула ему стакан, чтобы он снова мне налил.
- Не сейчас, - подмигнул мне мужчина, наливая виски. – Ты же еще не согласилась на второе свидание.
- Сегодня я устала, - я улыбнулась и приподняла наполненный стакан, предлагая ему выпить. – Давай поговорим об этом завтра, а пока я хочу дослушать твой рассказ.
Мы чокнулись и он продолжил.
- Так вот, когда я ее уговаривал, то опустил некоторые детали и подробности того, что происходит, когда фамильяр становиться слугой. О! Каким это стало для нее сюрпризом, - он громко рассмеялся. – Я две ночи делал с ней все, что хотел. А потом появился Ким. Мы были очень удивлены, как он добрался до нас, имея всего лишь третий уровень. Дурачок рисковал жизнью, чтобы найти свою возлюбленную.
Сват захихикал, но в этот раз отвратительно и противно. Я сделала глоток, чтобы он не заметил моей гримасы. Мне на секунду представился тот мир, который они собирались построить с Фрейдом и им подобными. Мир, разделенный на тех, кому будет позволено все и тех, кому они отведут роль бессловесных рабов.
Надо менять тему. Пока он в настроении поболтать, надо пользоваться и выудить из него максимум полезной информации. Осуждать его поведение и поступки мне вообще не усралось. Он в принципе не далеко ушел от Кабана и Клыка. Пусть эта Даша и была лесбиянкой, я никогда не понимала ни розовой, ни голубой любви и всегда считала излишнюю толерантность бредом, но в данном случае мне ее по-человечески было жаль. Хотя являюсь ли я сейчас человеком? Это конечно сложный вопрос и так просто на него не ответить. А вот к Свату мое отношение в корне поменялось. Если ты на кого-то очень сильно обижен или ненавидишь его за все то, что он когда-то сделал. Так просто убей. Моральное же унижение разумного существа, превращение его в беспомощную бессловесную скотину, заслуживает только одного – смерти. Он ведь сейчас со своим дружком Фрейдом не новый мир строят, а старый воскрешают. Где превратить человека в раба было обычным делом. Я может быть и тварь, но уж точно не нелюдь и не маньячка, возомнившая себя хозяйкой нового мира.