— Я думал, она умирает, — признался мальчик. — У нас недавно был кролик... он начал тяжело дышать, закрыл глаза, и никак не просыпался, и умер.
— Твоя мама проснется.
— А вы уверены?
— Да, Марк, я уверен.
Он заметно успокоился и с готовностью начал рассказывать, что пони зовут Сути, и он его собственный, что папа уехал и вернется завтра утром, и здесь только они с мамой, и что она работала Бинго, чтобы потом продать его клиентке для конкура.
Чико вернулся и доложил, что «Скорая помощь» выехала. Мальчик оживился и сказал, что нам следует поймать лошадей, потому что они носятся вокруг, а поводья за ними волочатся, и если седла и уздечки повредятся, то папа будет злиться, как черт.
Услышав эти взрослые речи, высказанные самым серьезным тоном, мы с Чико расхохотались. Пока Чико и Марк охраняли больную, я по очереди приманил лошадей горстью гранул, которые Марк достал из кармана, поймал их и привязал поводья к кольцам, вделанным в стену. Как только я расстегнул подпруги и Бинго избавился от мешающего ему седла, он сразу успокоился, и Марк ненадолго подбежал к своему пони, ободряюще похлопал его и дал еще гранул.
Чико подтвердил, что пятнадцать минут назад диспетчерская «Скорой помощи» действительно приняла звонок от ребенка, но он повесил трубку прежде чем они успели спросить, где он живет.
— Не говори ему, — посоветовал я.
— Экий ты добряк.
— Храбрый мальчик.
— Неплохо для сопляка. Пока ты ловил этого бешеного мустанга, он рассказал, что папаша у него то и дело злится. — Он посмотрел на женщину, все еще лежавшую без сознания. — Ты и впрямь думаешь, что с ней ничего страшного не произошло?
— Да, она придет в себя, надо только подождать.
Через некоторое время подъехала «Скорая помощь», и когда мать уложили на носилки и погрузили в машину, Марк снова заволновался. Он хотел поехать с ней, но его не взяли. Она стонала и что-то бормотала, и он совсем разволновался.
Я посмотрел на Чико.
— Отвези его в больницу, поезжай за «Скорой помощью». Ему надо увидеть маму в сознании, поговорить с ней. А я осмотрю дом. Его отец до завтра не вернется.
— Везет же нам! — язвительно заметил он, усадил Марка в «Скимитар» и уехал. Через окно машины я успел увидеть как они оживленно разговаривают.
Я вошел в дом с черного хода с таким видом, словно меня пригласили. Когда тигр отсутствует, входить к нему в клетку совсем несложно. Старый дом был обставлен с давящей роскошью. Яркие ковры, огромный музыкальный центр, напольный светильник в виде золотой нимфы и глубокие кресла обитые черным материалом с зигзагами цвета хаки. Гостиная и столовая сверкали чистотой. Не было ни малейшего признака того, что здесь живет ребенок. Кухня содержалась в идеальном порядке, с чистыми рабочими поверхностями. Кабинет...
Нарочитый порядок в кабинете заставил меня остановиться и задуматься. Ни один из известных мне торговцев лошадьми не складывал приходно-расходные книги и документы в такие аккуратные стопки. Я просмотрел книги: Они велись чрезвычайно аккуратно и содержали самую свежую информацию.
Я заглянул в ящики стола и шкафы для документов, не забывая оставлять за собой все как было, но нашел только выставленную напоказ имитацию честного бизнеса. Ни шкафы, ни ящики не были заперты. Напрашивался циничный вывод, что все это было лишь декорацией, призванной отразить вторжение налоговых инспекторов. Настоящие записи, если они вообще имелись, наверняка были закопаны в саду в жестянке из-под печенья.
Я поднялся наверх. Комнату Марка я обнаружил без труда, но и в ней все игрушки были сложены в коробки, а одежда — в комод. Три спальни оставались незанятыми, и под покрывалами виднелись очертания сложенных одеял. Спальня хозяев дома отличалась тем же пышным убранством и невероятным порядком, что и комнаты внизу.
Овальная ванна вишневого цвета с позолоченными кранами в виде дельфинов. Огромная кровать с покрывалом из сверкающей парчи, диковато смотревшемся в сочетании с ковром кричащей расцветки во всю комнату, абсолютно пустая поверхность бело-золотого туалетного столика вычурной формы, а в гардеробной даже щетки для волос не валялось.
Гардероб матери Марка изобиловал мехами, блестками и костюмами для верховой езды. Одежда его отца — пальто из шерсти ламы, прочные твидовые пиджаки и дюжина костюмов — была не пошита на заказ, а вся без исключения куплена в магазинах готового платья и, судя по всему, просто выбирали, что подороже.