— Но ты можешь этого захотеть? Когда-нибудь?
— Да. Могу.
— А, гм, что бы ты хотел от пары?
Он потянул ее к себе на колени и заправил прядь волос Изабель за ухо.
— Она должна быть умной, энергичной, достаточно остроумной, чтобы держать меня в напряжении. И ей придется наслаждаться открытым воздухом.
Она наклонила голову набок.
— Что? Никаких физических требований, таких, как большие сиськи или светлые волосы?
— Прекрасное сердце - это все, что имеет значение. Хотя, — он провел рукой вниз спереди по ее рубашке, затем скользнул под нее, чтобы почувствовать мягкость ее кожи. — Не мешало бы, если она была достаточно гибкой, чтобы добиться некоторых позиций из Камасутры, которые я всегда хотел попробовать.
Изабель подарила ему знойную улыбку.
— Вроде цветка лотоса?
— Это тот, где твои ноги скрещены перед тобой?
Она покусывала сторону его рта.
— Угу.
— Да. Было бы хорошо попробовать.
Изабель прошептала.
— Я много занимаюсь йогой. Продвинутой йогой. Поэтому я довольно гибкая.
— Очень рад это слышать.
Она положила руку ему на грудь и откинулась в сторону.
— Позволь мне спросить тебя об этом. Если бы ты нашел подходящую женщину, ты бы преследовал ее до самой Джорджии, чтобы быть с ней?
— Я последую за тобой через врата ада.
Ее улыбка осветила лицо.
— Хорошо, Джорджия действительно становится очень жаркой летом.
Уайат вложил все свои чувства в поцелуй, который ей дал. Она его пара. Он должен заставить Изабель увидеть, как сильно хочет ее. Как сильно нуждается в ней. Теперь, когда нашел ее, то не собирается отпускать.
Она дрожала в его руках.
— Уайат, — пробормотала она возле его губ. — Отнеси меня внутрь.
Он поднял ее на руки и понес к двери. Поскольку ни один из них не хотел разжимать объятий и отрывать губы от другого, он возился с защелкой, и они ввалились внутрь. К тому времени, как нашли кровать, смеялись между поцелуями.
Они упали на матрас, стягивая друг с друга одежду. Спешка затрудняла устранение барьеров, чтобы они могли быть кожа-к-коже. Наконец, он схватил ее за запястья и прижал над головой. Это только воспламенило ее.
Она обвила ногами его бедра, когда прикусила подбородок.
— Черт, Иззи, — прорычал он. Его контроль был на исходе, а они все еще не были обнажены. — Ты так меня возбуждаешь.
— Это взаимно, — прошептала она ему в шею, облизывая и целуя, куда могла достать.
Он захватил ее губы и прижал к матрасу. Когда отпустил ее, то сказал:
— Хорошо, я отстранюсь, чтобы ты могла снять свою одежду, а я свою.
Он снова поцеловал ее. Она усмехнулась.
— Договорились.
Боже, она была сексуальна с растрепанными волосами и пылающими от страсти щеками.
— Отлично. Двигайся.
Он скатился с нее и стянул рубашку через голову. Кинул ее в конец кровати, а потом занялся джинсами. В рекордное время все было снято, включая носки.
Он повернулся, чтобы схватить Изабель, но она и сама с готовностью бросилась в его объятия. Плоть встретилась с плотью, и губы нашли губы. Он перекатил ее под себя и сделал все возможное, чтобы получить хоть немного контроля, но Иззи не допустила этого. Она извивалась, гладила, ласкала, делая его диким от необходимости.
— Сейчас, Уайат. Ты нужен мне внутри.
— Нет, пока ты не кончишь.
Он опускался вниз по матрацу, оставляя крошечные следы укусов по пути. Добравшись до места, которое хотел, поднял колени, чтобы согнутые ноги прижались к ее животу. Там у него был прекрасный вид на ее киску. Ярко-розовая плоть истекала желанием. Знание, что она была готова и желала его, усилило потребность.
Без предисловий, он зарылся лицом в ее тепло и усердно облизывал. При первом касании языка Изабель ахнула и схватилась за простыни. Уайат не проявлял никакого милосердия. Не было никакого поддразнивания и легких касаний. Он хотел услышать ее жадные всхлипы и почувствовать, как она тянет его за волосы, прося больше.
Вперед и назад, он работал языком по ее клитору. Когда он сомкнул свои губы вокруг него и всосал, она схватила его за голову и зажала бедрами. Наконец, она замерла, и мышцы ее ног начали дрожать.
— О Боже, Уайат, — закричала она.
Ее вкус наполнял его рот. Он поглощал ее, словно это была самая сладкая амброзия.
Она все еще приходила в себя от испытанного удовольствия, когда он расположил свой член возле ее отверстия и погрузился в нее. Ее тугое лоно дрожало вокруг него, подталкивая ближе к краю.
— Открой глаза, Иззи, — потребовал он.
Они были только щелочками, но он знал, что она выполнила приказ.