Некоторое время ничего подходящего не попадается, берег становится обрывистым, невозможно пробраться к воде не скатившись. Не теряю надежды и иду дальше. Миную девушек, которые фотографируют друг друга на фоне горизонта и, наконец, мне попадается спрятанный за кустами спуск. Узенькая тропка, такими обычно пользуются рыбаки. Ныряю между ветками кустарника и спускаюсь.
Небольшая заводь с полукруглым пятачком земли. Сверху меня прикрывают зелёные ветви кустов, с боков — крутые берега. Хороший скрытый от глаз уголок, в котором можно немного передохнуть.
Сажусь у самой воды. Стягиваю сапоги, следом носки, опускаю распаренные ноги в воду и смотрю вдаль, на голубеющее над холмами небо. Ветер доносит смех и визг оставшихся правее купальщиков. Сверху падают звуки электрогитары и голос вокалиста — они на пару тянут мотив. Всё-таки здесь потрясающе.
Немного отодвигаюсь от воды, чтобы не застудить ноги, откидываюсь и ложусь на траву. У правого уха стрекочет хор кузнечиков, слева жужжит пузатый шмель, мерно плещет река, солнце баюкает теплом. Не уснуть бы, иначе всё интересное пропущу…
Ну надо же, всё-таки сморило. Просыпаюсь от ощущения, что меня тащат. Мокрая холодная рука обхватила щиколотку и подтягивает к воде. Похоже, один из купальщиков раскрыл моё местонахождение и решил подшутить. Слегка приоткрываю глаз, чтобы рассмотреть наглеца, но никого не вижу. Хитрец, верно, ползёт по-пластунски. Умно, но мне сообразительности тоже не занимать. Замечаю толстую палку, на удачу оказавшуюся у самого бедра, подхватываю её одними пальцами. Мысленно считаю до трёх. Сейчас я сяду и огрею нахала. Но я не успеваю.
Резкий рывок загоняет меня в воду по пояс. От неожиданности делаю судорожный вдох: вода кажется ледяной. Пока я разбираюсь с дыханием, гадёныш дёргает меня ещё раз, и волна пробегает по груди, останавливаясь у подбородка. Если так пойдёт дальше, он утопит меня прямо здесь, у берега. Пытаюсь принять вертикальное положение, но одна нога зажата в руке этого придурка, а вторая скользит по илистому дну, не находя надёжной опоры. Ещё рывок. Дно уходит слишком быстро. Нужно заканчивать дурацкую игру сейчас же. Бросаю палку, активно гребу руками, отплёвываюсь. Идиота-шутника не видно, похоже, он поднырнул.
Подтягиваю ноги к груди, одной рукой по-прежнему гребу, второй пытаюсь освободиться от захвата. Как же хорошо держит, не могу расцепить пальцы! Ещё немного, и паника завладеет мной, а этого никак нельзя допустить. Поздно. Она уже здесь…
Ужас сковывает тело, когда из-под воды показывается здоровенная оранжево-коричневая голова. Осьминог, никаких сомнений. Огромный спрут, который хочет утащить меня на дно. Чудовище обвивает щупальце поперёк туловища и тянет меня вниз. Вода заливается в рот и нос, не давая дышать. Пытаюсь освободиться: вцепляюсь пальцами в щупальце, молочу ногами, мечусь. Чудовище ненадолго ослабляет хватку. Успеваю вытащить голову на поверхность, схватить ртом воздух, но щупальце снова дёргает меня вниз.
Что дальше?
Выбери один из предложенных вариантов и перейди к указанному эпизоду.
А. Ору, что есть сил, пусть меня спасут.
Переходи к эпизоду 2 «Крик о помощи» на с. …
Б. Палка, где-то здесь была палка. Надо использовать её как оружие.
Переходи к эпизоду 3 «Сражение» на с. …
В. Вот это приключение! Пусть осьминог утащит меня на дно, хочу узнать, что там.
Переходи к эпизоду 4 «Укрощение инстинкта» на с. …
Эпизод 2. Крик о помощи
Неистово сопротивляюсь. Победить мне не удаётся, но и спрут первенства не получает. Сбитый с толку, он часто разжимает щупальца. Тогда я выныриваю, делаю порывистый вдох и кричу что есть мочи. Кто-нибудь должен меня услышать!
Ещё вдох, ещё один крик о помощи. Глотка горит от воды и надрывного ора. Начинаю отчаиваться. Руки и ноги слабеют, но я по-прежнему сопротивляюсь и кричу. Может, кто-нибудь окажется поблизости и за грохотом колонок расслышит мою мольбу о помощи. Сомнительная надежда. Ещё несколько жалких попыток привлечь внимание, и я позволю себя утащить.
Удивительно, но, кажется, осьминогу не нравится моё поведение. Хватка становится неувереннее. Не знаю, в чём дело: в отчаянной борьбе или громком крике, но спруту мои выходки явно не по вкусу. Это открытие прибавляет сил. Продолжаю голосить и барахтаться. Срабатывает — спрут отпускает меня.
Поначалу плыву, беспорядочно бултыхая в воде конечностями. Страх, что осьминог передумает, лишает рассудка и памяти о нормальных способах плавания. Почувствовав дно, не оборачиваясь, несусь к берегу, карабкаюсь по земляной осыпи и только добравшись до верха, в бессилии падаю у кустов.