Наш круг друзей был маленьким, но очень близким.
Эмма и Алан вернулись в город с годовалой дочерью Анной, и теперь Алли часто виделась со своей лучшей подругой. Шон и его жена Эбби также были частыми гостями в нашем доме. А рядом с нами поселились наши ближайшие друзья Питер и Эдвина, с которыми мы виделись почти ежедневно. Они стали крестными родителями Тедди, а, по сути, его бабушкой и дедушкой. Они до безумия любили его. И нас.
Как и обещал, я отвез Алли в Африку, где мы провели месяц. А через несколько месяцев после нашего возвращения домой Эдвина и Питер решили, что пришло время вернуться в Канаду, когда сестра Эдвины заболела. Питер регулярно летал обратно, чтобы контролировать на месте, но все и так было прекрасно. Клиника, управляемая местными врачами и добровольцами, которых после выхода статьи в журнале Шона стало предостаточно, процветала. Хорошим подспорьем была провизия, которую я все еще посылал.
В Африке потребность Алли помогать давала о себе знать время от времени. И когда мы вернулись домой, она занялась волонтерством, пропагандируя заботу о страдающих детях. Я поддерживал ее во всем, что бы она ни просила. И сейчас, когда Эдвина вернулась в Канаду, они с Алли стали отличной командой.
Я не предполагал, что моя жизнь может стать лучше, но когда Алли сказала, что беременна, счастье и радость переполнили меня. Она сделала это в идеальном Алли-стиле, вручив мне небольшой фотоальбом со словами, что у нее новый проект. Я был озадачен, рассматривая изображения.
Фотография булочки. Затем одна из духовок на кухне. На следующем фото она указывала на булочку внутри духовки. И, наконец, селфи, где она, ухмыляясь, держит положительный тест на беременность.
Булочка в духовке.
Моя умная девочка.
Тедди извивался и сучил ножками, схватившись крошечными пальчиками за два кольца, которые я носил. Кольцо Тео теперь красовалось на правой руке, а мое обручальное кольцо, изготовленное из того же белого и розового золота, что и кольцо Алли, на своем законном месте. Внутри Алли выгравировала те же слова, вместе с еще одним.
Всегда. Навеки. Твоя. Алли.
Я никогда его не снимал. Тедди любил тянуть за кольцо, хихикая и лепеча, когда свет отражался от него.
Встав, я взглянул на часы.
- Время бутылочки, малыш?
Пока я нагревал смесь, он ворковал и ерзал на месте, а когда я сел на диван в гостиной, чтобы покормить его, Тедди схватил бутылочку своими маленькими руками и присосался к ней, рассматривая меня такими же синими, как у Алли, глазами. Я пробежался пальцами по его волосам, усмехаясь над бардаком бронзовых завитков. Тедди получил мои черты лица, хотя его улыбка была больше похожа на улыбку жены, и ее ямочки. Малыш родился весом почти четыре с половиной килограмма. Алли была огромна, пока носила его.
Когда Тедди начал извиваться и издавать булькающие звуки, я поднял его к плечу, погладив по спинке. Вскоре я был вознагражден одной из его громких отрыжек, и он срыгнул мне на плечо. Я усмехнулся, когда моя футболка стала мокрой.
Я всегда забывал эту чертову тряпочку.
- Хорошая работа, приятель, – проворчал я, поднимая его. – Ты снова сделал это на диван? Мама будет в восторге.
Сын лучезарно мне улыбнулся и снова срыгнул. Я посмотрел на свою футболку с кривой усмешкой. Алли была права – не доходит до меня эта наука.
Стянув испорченную футболку через голову, я бросил ее на пол. Как такой чертовски милый ребенок мог делать такие вонючие дела, было мне непонятно.
Я схватил плед, бросил его себе на грудь, а затем положил Тедди обратно. Его веки начали трепетать, и я уже знал, что он скоро уснет. Мой сын любил поспать, причем довольно крепко.
Когда соска выпала из его рта, я вытащил бутылку и поставил ее на стол, но не спешил перекладывать сына в колыбель.
Эти моменты были особенными.
Я любил быть отцом, и для меня стало открытием, как хорошо я с этим справлялся. Я с нетерпением ждал, когда Тедди вырастет, чтобы научить его играть в футбол и фотографировать, быть с ним на каждом этапе его жизни. Никогда не думал, что стану домоседом, но он и Алли изменили меня. Теперь путешествия интересовали меня только, когда моя семья была со мной.
Сегодня мы ходили в парк с Питером. Мы сделали много отличных фотографий, чтобы показать Алли, когда она вернется домой. Ей понравится.
Вздохнув, я прижал сына к груди, развернулся и вытянулся на диване, держа его в безопасности своих рук. Полежу здесь некоторое время, а потом переложу его в кроватку.
Совсем немного полежу.
Нежные пальцы пробежали по волосам, и я услышал любимый голос, зовущий меня.