А сейчас даже вынуждать его сказать то, что надо было мне, не пришлось, немного драмы и опущенных губ и вот он уже желанное говорит. Сам.
Ну что ж, дождался. Все лимиты сняты.
Когда четвертая и пятая карта опускается, я почти уверен что сейчас разрыв будет. У меня одномастные туз и двойка. На столе оказываются еще три таких же, с красными сердцами. Ох, как знаково.
Дорин-младший, или "Мистер сам не знаю, что хочу" ожидаемо спотыкается. Разнокалиберные показывает. На что только рассчитывал с ними?
Дорин тоже напрягается, нервно усмехается и вскрывает свой сет из восьмерок.
Михаил — непроницаемым остается. Медлит, на мои не смотрит и так чувствует, и свои не вскрывая скидывает. Я знаю, что там у него получится должно было, да только не судьба.
Что я испытываю при этом, когда происходящее оцениваю?! Это вообще со мной происходит?
________
— Вы знали? — спрашиваю у отца Милы, когда тот подходит. Я всё еще в шоке.
— Конечно знал, Олег. Здесь за каждый клочок земли дерутся. Вам просто крупно повезло и мужик совестливый попался. Другие бы на его месте не задумываясь отдали подороже.
— Я знаю. Спасибо ему… и вам. Огромное спасибо. — жму его руку, тот улыбается, поглядывает на меня. Наверное рука влажная. — Это куда? — на выигранное указываю. — В кассу?
— Себе оставь. Ты сам их сделал. Считай это моим взносом в развитие местной молодежи. — Я теряюсь, как маленький. Там сотни тысяч! На это у меня просто не находится слов, отбрасывая все предрассудки крепко обнимаю мужика. — Спасибо Вам, Алексей Геннадьевич.
Эпилог
Год спустя
— А это? Лучше? Правда? — крутится у зеркала Мила.
— Прекрасная, — не лукавлю. — Да. Лучше. — что в этом, третьем, что в первом — сногсшибательна. — Как всегда нереально красивая, Мил. — подхожу сзади и для большей достоверности и желанного конца примерок обнимаю за тонкую талию и целую в щеку.
— Я так нервничаю. — Нервно заправляет, а потом снова распускает свои волосы.
— Так оставь, — задерживаю ее руки, что бы наконец-то оставила волосы в покое. Над ними и так все утро вызванная на дом девушка колдовала.
— Не понимаю, как ты таким спокойным остаешься. — Юлой ко мне разворачивается и руки с локтями на плечи кладет сзади в волосы пальцы зарывая. Там сразу же разряд рождается и вниз по спине прямиком проносится. Каждый раз так.
— Я тоже волнуюсь. — бросаю смешок. И вправду, где-то внутри что-то будто вздрагивает как представлю. Полтора года ушло, вместо планируемых шести месяцев. За это время я уже столько раз себе этот момент представлял, что кажется все возможные варианты дальнейших событий перебрал. Так что, ко всему готов.
Мила тяжело вздыхает, а потом на цыпочках вырастает и сама к губам льнёт. Моя сладкая конфета.
— Настя будет? — не вовремя вспоминает.
— Не знаю. Ден сказал что придет. Но это какой… третий раз они уже разошлись. — Приходится вспоминать, так как со счёта сбился.
— Он так сказал? Правда? — пораженно почти пища спрашивает. — Она говорила, что он видеть ее не хочет.
— Ну слушай…
— Да она сама в шоке, поверь. — Обрывает меня Мила и начинает заступаться за свою подружку. Снова. И кто бы вообще подумать мог, что они так сдружаться. — Тот парень вообще ей даже не нравился. Она хотела… чтобы Денис приревновал, чуть его расшевелить, подогреть.
— Подогрела хорошо. — смеюсь в открытую. Бедный Смол, можно было спичку ко рту поднести и тот нафиг бы обуглился за секунду, сколько в себя принял, увидев как Настя с другим по деснам стучится.
У нас с Милой за почти полтора года тоже разное бывало. И ревности с обеих сторон и непонимание. Я думал после того хмыря в классе меня ничего волноваться больше не будет. Ага. Велкам ту Юниверсити, блин. Пришлось конечно покататься немного, вроде бы сам на заочке, а фактически — каждое утро в универ — из универа. Привести-забрать. Там уже за своего принимать начали, то есть: не зря.
Да и Милу, когда персонал подбирать начали, будто переклинило: та худая, та кривая, все не такие, в то время как девчонки реально неплохие приходили.
Но как-то разрулили и до расставаний не доходило. Считаю даже, на контрасте, это нашей личной победой. Все удивляются. Потому, вместо одного, давно заготовленного подарка, Миле вручил сегодня два. Второй — чистой воды импульс.
— Да знаю, — закусив губу говорит, — Мне даже подумать противно, что кого-то другого целовать могу.
— Люблю тебя. — в шею целую. Боюсь даже признаться себе, да и ей, что испытываю когда только мимолетом подумаю об этом. Моя и не со мной.