— Я не смогу расстаться!
— Не сможешь?.. Повтори!
— Я не смогу расстаться! — воскликнул Сергей. И повторил, понизив голос: — Не смогу расстаться, Зоя Камаева!
— Камаева?.. Да, теперь я и Веденина и Камаева, — с тихим вздохом согласилась Зоя. — Ты понял, почему я не захотела менять фамилию? Мне показалось, что это нехорошо по отношению к отцу. Как будто отхожу от него... А ведь мы с ним друзья. И ты подружишься.
Внимательно и нежно оглядела Сергея:
— Мама наконец тебя признала. Но отцу ты, пожалуй, нравишься больше. Он говорит, что у тебя правильный характер. А вчера заявил: «Пора кончать канитель». Словом, хочет, чтобы ты скорее переехал.
— А ты?
— Я?.. Ну, знаешь, не хватает, чтобы я еще тебя приглашала!
Двинулись дальше — по тем же аллеям, по которым летним вечером шли вчетвером, вместе с Ольгой и Семеном. Но тогда гремели оркестры, жаркий блеск заката окрашивал пруды, вереницы лодок скользили под мостиками... Теперь царила иная пора.
Все призрачнее становилось солнце, листья — янтарно-желтые, рубиново-багровые — срывались и кружились, шелестели под ногами, маленькими плотами покачивались на холодеющей, замирающей поверхности прудов... Все кругом подсказывало неподвижность, молчаливость, созерцательность. Но Сергей не послушался этого зова.
— Ладно! — сказал он, крепко сжав Зое руку. — Ладно, Валентин Георгиевич. Вы получите доказательства!
И остановился на повороте аллеи:
— Время ехать в клуб. Поедешь со мной?
— Я только провожу тебя. Мне самой надо заниматься.
— Даже сегодня?
— Даже сегодня. Сначала мне казалось, что этот день должен быть веселым. Очень веселым, шумным, суматошным. А сейчас...
Срывались и кружили листья, девочка в венке из листьев пробежала и скрылась в сторожке, пустая танцевальная площадка была покрыта желтым шуршащим ковром.
— Нет, мне и сейчас не грустно. Но у меня другое настроение. Не хочу терять ни одной минуты!.. Значит, сегодня у тебя драмкружок? Значит, Ольга к отцу сегодня не приедет?
— Ольга? Разве часто бывает?
— Последнее время часто. Позирует отцу для новой картины.
...Парк в последний раз промелькнул за трамвайными стеклами. Взяв Сергея за руку, Зоя написала что-то пальцем на его ладони.
— Прочитай.
— Хм! Почерк не очень разборчивый... Одним словом, ты считаешь... Считаешь, что пора кончать канитель?
— Это не я. Это отец считает. Но разве мы не должны послушаться?
Зоя тоже вошла в клубный подъезд. Может быть, ей хотелось восстановить в памяти тот августовский день, когда Сергей ждал ее здесь, обрадованно поспешил навстречу и чуть смущенно (накануне только перешли на «ты») предложил: «Зайдем ко мне». А потом гуляли по городу, закатная полоса казалась противоположным берегом Невы, и Зоя почувствовала, что все это сделалось ее сокровенной тайной...
Теперь все было иначе, а на том месте, где тогда поджидал Сергей, стояла Ольга.
— Опять с завклубом сейчас воевала, — сообщила она, поздоровавшись. — Вот бы и вам поднажать, Сергей Андреевич!
— Хорошо. Попробую.
— Идите, идите. Он как раз у себя. А мы подождем.
Когда же Сергей ушел, испытующе взглянула на Зою:
— Вид у тебя сегодня какой-то особенный.
— Разве?.. В загсе была с Сережей... Нет, погоди поздравлять. Ты ведь говорила, что самое важное — не расписаться, а сговориться.
— Ну, а сама разве не чувствуешь, что сговорились?.. Вижу по глазам, Зоюшка, — все у вас в порядке. А с учебой как дела?
Зоя в ответ показала пальцы, испачканные тушью:
— Каждый день у чертежной доски колдую. И столько еще лекций, практических занятий...
— Завидую, Зоюшка! — вздохнула Ольга. — Теперь особенно сознаю, как важно знания иметь. Помнишь Илью Трофимовича? Вот уже месяц, как мы с ним...
И оборвала свои слова, увидя возвращающегося Сергея.
— Ну как? Все еще упирается?
— Тяжел на подъем, — ответил Сергей. — Однако начинает сдаваться. Обещал продумать вопрос.
— Давно бы так! — воскликнула Ольга. — Пусть не рассчитывает, что мы отступим!.. Оставайся, Зоюшка, на занятие. У нас интересное сегодня занятие — новых товарищей в кружок принимаем.
— И рада бы, Оля, да не смогу. Самой заниматься надо.
И Зоя ушла, легко и нежно коснувшись руки Сергея.
Поднявшись наверх, он застал кружковцев в сборе. Это было первое занятие после перерыва (утомленные репетициями массового зрелища, кружковцы договорились о небольшом «отпуске»). Присутствовал даже Дорофеев. Он сидел в углу, особняком от остальных — очень опрятный, приглаженный.
Сергей улыбнулся про себя. Он подумал, что, как видно, Ольга излишне строго судила об этом парне. Но раскрыв журнал посещаемости, обнаружил против фамилии Дорофеева вопросительный знак. Взглянул на Ольгу, и она кивнула, словно подтверждая: «Остаюсь при прежнем мнении».