- Благодарю вас...
- Не надо благодарностей. Я знаю, есть другие слова, скажи мне то, что ты думал минуту назад.
- Вы говорите о смерти, как о святой цели. У нас действительно есть такая цель, но это не смерть. Мы боремся во имя вас, святых, и во имя Господа Бога, наказывая тех, кто оскверняет его.
- Не боритесь. Принимайте все, будьте терпимы. Осквернители будут наказаны.
- Разве не мы - их наказание?
- Нет. Вы становитесь такими же осквернителями.
- Как?
- Помнишь ли ты заповедь - не убий?
- Да...
- И вы сами нарушаете ее. Я не буду говорить об этом больше – ты и так понимаешь мою мысль.
Ангел прикоснулся к воину еще раз, и тот встал на ноги.
- Уходи отсюда, не оборачиваясь. Но помни то, что я говорил, и передай это людям.
Рыцарь, не чувствуя ног от счастья, побежал прочь от этого мрачного места.
- Я жив! - крикнул он.
Как будто услышав его, полил дождь. И одновременно с этим тучи расступились, луч прорезал тьму.
Ангел долго смотрел вслед удаляющемуся рыцарю. Затем он встал на тот участок земли, который был освещен.
- И вы все тоже свободны!
И тысячи душ, словно мерцающие светлячки в ночи, поднялись к небу...
2008
- Ты только подумай – они так сгноили уже несколько миллионов народа!
Возглас был настолько громким, что вывел Кси из лёгкой дремоты. Кси повернулся на бок, делая вид, что ворочается во сне. На самом деле ему захотелось посмотреть, кто это вопит среди ночи. Кси не мог смотреть прямо, чтобы не раскрыть себя - он осматривал камеру через ресницы полуприкрытых глаз. Естественно, ничего он не увидел - единственная свеча, освещавшая комнату, стояла слишком далеко.
- Тсс. Разбудишь остальных.
- Какое мне до них дело, они не в яслях.
Всё же, говоривший сбавил тон.
- О чём бишь, я говорил?
- О политике.
- А, точно. Значит, три миллиона. Ты хоть представляешь себе эту цифру? Это в тысячу раз больше того, что живёт в здесь, в городе. Хотя я бы сказал, что мы здесь не живём, а существуем. В отличие от этих...
Зевок.
- Слушай, сворачивай тему. Мне уже спать охота.
- Я так и знал, что ты не дорос ещё. Тебе только об игрушках говорить.
- Спокойной ночи, Нельс.
- Или нет, не об игрушках. Ты бы со мной тряпки обсудил, да? Чулки и юбки! Ты - девчонка. Твоё место не здесь, а там, снаружи, с остальными бабами!
- Спокойной ночи, Нельс!
- Что ты заладил одно по одному... А ну тебя. Спокойной ночи... девочка.
Послышался хруст матраса, и Кси уловил тень. Кто-то привстал со своего места и наклонился к другой койке.
- Заткнись. А хочешь правду? Я действительно хотел бы родиться девчонкой. Чтобы завтра утром позавтракать не сушёными кореньями, а настоящей едой. Чтобы читать книжки и малевать картинки, а не набивать свои лёгкие песком в шахте. Или чтобы каждый вечер ходить туда, куда мне захочется. Признай, ты и сам бы этого хотел. Что хорошего в том, чтобы провести остаток жизни в тюрьме только потому, что ты мужчина, а, Нельс?
- Ну так поди и отрежь себе достоинство, балабол. Отрежь и ощутишь вкус свободы. Что, умолк? То-то же.
Тени прильнули к своим кроватям.
Кси ещё долго слушал тишину и раздумывал о своей участи, прежде чем отключился.
Кси шёл по сумрачным улицам подземного города. Туннели освещались только факелами, которые либо были прикреплены к стенам рядом с дверями чьего-нибудь жилища, либо сопровождали своим светом неизвестных прохожих, которых на улице можно было по пальцам пересчитать.
Люди медленно, с напускной торжественностью шли по своим делам. Кси отметил, что почти все, с кем он пересёкся - женщины. Как он не замечал этого раньше?
Мимо пробежал мальчонка тринадцати лет, чуть не сбив Кси с ног. Скоро и ты окажешься в шахте, подумал Кси.
Туннель сделал пару поворотов влево, прежде чем выпустить Кси на площадь - огромную залу естественного происхождения, изобилующую сталактитами. Природа создала немало таких пещер, и они не были её самыми совершенными творениями. Но у Кси захватывало дух каждый раз, когда он приходил на площадь, ибо ему не доводилось видеть зрелища величественнее. Он вырос в этих пещерах, и потому видел их не только наяву, но и во снах. Он и сейчас видел сон…
Кси миновал библиотеку - не дом, а нагромождение камней, прошёл мимо таких же неуклюжих парикмахерской и швейной мастерской.
Он сам не знал, куда идёт. Во сне обычно так и бывает - чувствуешь, что нужно что-то сделать, а зачем - непонятно. Будто бы причина совершенно не важна.
Кси уткнулся в стену. Его посетила уверенность, что он прибыл на место назначения; но что делать дальше, он не знал. Он потоптался, оглянулся и начал ощупывать стену.