- Мы - потомки Матроны. Это женщина, которая правила людьми, когда те спустились в подземелья...
- Это женщина, которая придумала запирать мужчин в тюрьмах и убивать их, как только они оставят после себя потомство! - воскликнул Кси неожиданно для самого себя. Его злость была настолько сильна, что ему захотелось ударить Фейль или хотя бы обругать её. Причинить ей боль, неважно - физическую или моральную, лишь бы ей стало плохо. Подумать только, она пра-пра-пра- и ещё сколько-то там раз "пра" -внучка той самой Матроны! А он считал её подругой...
Кси схватился за голову и начал мерить комнату шагами, чтобы успокоиться.
"Она не виновата", - сказал внутренний голос. - "Родителей не выбирают, а уж далёких предков - тем более".
- Извини, - сказала Фейль. Кси не видел её лица, так как девушка сидела спиной к нему, но было ясно, что она вот-вот заплачет. - Я не знала, что тебе всё известно... Я думала...
- Это ты меня извини, - перебил её Кси и сел рядом, обняв её за плечи. - Я просто не понимаю, зачем всё это... Ведь это всё только из-за какой-то непонятной кровожадности...
- Не кровожадности, а кровосмешения, - произнесла Фейль.
- Что?
- Этот порядок нужен для того, чтобы не было кровосмешения. Матрона знала, что если мужчины будут на воле, то население подземелья будет расти. А пещеры не смогут прокормить большое племя. Тем более, они истощались. Они же не были рассчитаны на тысячи ртов. Значит, нужно было преуменьшить народ... А ещё, малое количество народа привело бы к тому, что вскоре меж собой переженились бы братья и сёстры. Но мужчины не согласились бы... ограничивать себя. Даже если мужчине дать одну партнёршу, он не сможет остановиться, и будет зачинать, и зачинать ей новых детей, которых будет нечем кормить, и тогда весь народ вымрет. И голос Богини, который услышала мудрая Матрона и её помощницы, оказался сущим подарком для нашего народа. Лучше обречь племя на вымирание, чем на вырождение... Такая вот плата за нашу независимость... Иначе через столетия здесь были бы не люди, а... Я даже не знаю, что было бы, если бы не Матрона...
Она умолкла.
- А мне что делать? Мне осталось жить несколько месяцев...
И вот тогда Фейль заплакала.
Кси приложил ухо к стене туннеля. Ничего не было слышно.
Неужели погоня прекратилась?
Кси присел, чтобы перевести дух. Скорее всего, его решили бросить на произвол судьбы, надеясь, что он сгинет в неизведанной части пещер. Спасибо Фейль, не только подготовившей план его побега, но и отвлекавшей стражу до последнего... Что с ней будет?
Кси достал из кармана смятую карту пещер и посветил на неё белым кристаллом - тем самым, чьи собратья мерцают в украшениях местных жительниц. При тусклом свете кристалла линии, слабо начерченные углём на серой бумаге, еле просматривались. Скудная растительность подземелий обеспечивала горожан не только строительным сырьём, но и материалами для пошивки одежды и даже бумагой... Всё получалось низкосортным, но люди не жаловались. Они уже не помнили, что всё это могло быть другим. Кси отдал бы всё, что у него было (если бы у него было хоть что-нибудь, кроме запаса еды и этой карты), чтобы бумага была хоть немного светлее, ведь он иногда не мог даже разобрать, что перед ним - в спешке начерченная линия, или просто трещина в толстом, некачественном листе...
Отдохнув, Кси снова отправился в путь. Если верить карте и заметкам Фейль, ему предстояло бежать по туннелям не больше недели, прежде чем он выйдет на свет божий...
"А откуда у Фейль эта карта?" - пронеслось в голове Кси. Он впервые с момента составления плана засомневался в своей помощнице. Но у беглеца не было иного выхода, кроме как довериться начерченной ею карте, и Кси пошёл дальше.
Ноги его нещадно ломило. За два месяца заключения в крохотной комнатке он растерял всю сноровку. Но Кси не мог остановиться, и потому решил не давать себе отдыха до тех пор, пока желудок его не заболит от голода.
Когда это произошло, Кси уселся на плоский камень и подкрепился горстью сушёных кореньев, запив водой из бесформенной глиняной бутыли. Хватит ли ему запасов воды на неделю? "Нет", - ответил Кси сам себе. - "Даже если я буду экономить".
Кси убрал бутылку в мешок, попытался подняться... и не смог. По ногам разлилась жаркая, пульсирующая боль. Кси застонал. Неужели придётся остаться здесь и ждать, пока боль не утихнет? Тогда ему тем более не хватит воды. А еда... Без неё вполне можно прожить в течение недели, или даже двух.
Камень, на котором сидел Кси, зашевелился. Беглец подскочил, забыв о ноющих ногах, и уронил кристалл на землю. В свете кристалла видно было, что нечто, принятое за камень, на самом деле оказалось панцирем какого-то чудища.