- Джей? – Нечто добавилось в ее взгляде, нечто такое, чего не присутствовало в глазах робота. Настолько живое, что поставьте перед Джеем новую Мари и старую рядом, он указал бы на новую, назвав ее настоящей. Указал бы на робота! На робота, которого создал собственными руками!
- Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Джей, не зная, что бы еще спросить. Как он представлял эту первую встречу? Чего ожидал? Что она начнет улыбаться по-особенному? Что проявит неожиданное тепло? Удивит чем-то приятным? Но как можно удивить, если Джей сам прописывал всевозможные паттерны поведения, которые хотел видеть в своем творении?
- Странно. Я ведь… умерла?
Мужчина вздрогнул. Этого он не припоминал в коде. Или… может, в самом начале он настроил Мари на принятие своего воскрешения, а сейчас просто позабыл об этом? Но… разве можно забыть о таком?
- Ты воскресла. Ты воскресла и с тобой всё в порядке! Ты снова можешь жить со мной и наслаждаться жизнью! Та авария пошатнула наше спокойствие, но теперь-то мы снова вместе. – Джей сделал шаг вперед, но Мари почему-то не двигалась с места. Когда он обнял ее, вдохнул запах ее волос, ощутил тепло тела, то на мгновение окунулся в прошлое и, кажется, даже представил, что ничего ужасного не происходило. Но – лишь на мгновение.
- Хочешь есть? – поинтересовался Джей. Почему-то именно в этот момент ему захотелось проверить правильное исполнения программы – посмотреть, что с еды выберет Мари. Он же отлично помнил ее предпочтения, поэтому и прописал в коде.
- Сейчас полпервого ночи, - вздохнула Мари.
- Да, и в самом деле. Я привык засиживаться допоздна, могу прихватить к рабочему столу пару бутербродов, ты же знаешь.
Мари молчала, поджав губы. Джею не хотелось покидать ее объятия, но он на секунду отступил.
- Ты уже хочешь спать? – Удивление вышло слишком разочарованным. Она только проснулась после столь длинного сна, неужели… неужели это не имеет значения?
- Нет, просто… так необычно снова чувствовать себя в теле.
Снова укол тревоги и судорожная попытка вспомнить, как должна работать программа, отвечающая за чувства. За душу, которой Джей наделил неживое создание. Что-то не сходилось, и, с одной стороны, Джей хотел найти проблему, с другой же – закрыть глаза и просто насладиться долгожданным обществом любимого человека.
- Мари, я так скучал… - Он взял ее руку и ощутил тонкие косточки под кожей, когда сжал ее ладонь. Ощутить вкус ее губ – вот чего он хотел, пусть и ощущал его каждое утро, каждый день.
Мари выглядела растерянной. Заметив нечто в его глазах, она отступила на шаг.
- Прости, я… неважно себя чувствую. Не могу… придти в себя.
- Не можешь… придти в себя? – глуповато повторил Джей. Может, прошивка всё же не удалась, и нужно снова подправлять код? – Я… так давно не видел тебя. Можешь поговорить со мной?
Мари на мгновение отвела взгляд, словно вспоминая о чем-то. Затем снова посмотрела на Джея – на этот раз на ее губах играла извиняющаяся улыбка.
- Да, конечно. Прости, я совсем не думаю о тебе.
…Они не спали до утра. Джей не мог уснуть от волнения, а Мари требовался сон только для удовлетворения кода программы, настроенного на человеческое поведение. Но ведь люди могут не спать пару суток, верно? На следующий день Джей не пошел на работу и посвятил себя любимой жене.
Теперь программа работала как отлаженный механизм, и Джей часто ловил себя на лестной мысли, что Мари идеальна. То, что это не настоящая девушка, а запрограммированный андроид, знал только он, да и то с трудом в это верил. Иногда эта правдоподобность пугала, и Джей замирал в мимолетных раздумьях, словно его собственная программа давала сбой, и он не понимал, то ли попал в прошлое, то ли Мари никогда не погибала в той злосчастной аварии.
Он словно снова впервые влюбился – головокружительно и навеки.
Следующий вечер всё же сморил его, и Джей уснул в объятиях жены – выжат как лимон и счастлив настолько, что готов был умирать – большего от жизни всё равно уже не нужно.
Проснулся ранним утром. Как раз мог встретить восход солнца – в кой-то веки не потому что еще не ложился. Но кое-что сразу вызвало тревогу. Мари не было рядом. Притом ощутимо давно – даже одеяло не выглядело сморщенным от лежащего на нем тела.