— Сказал тот, кто по-прежнему зовет меня Грейнджер. Мы пробовали обращаться по имени. Это не сработало.
— Согласен. Мы старались как могли. — Он усмехнулся, увидев румянец на ее щеках, вызванный воспоминаниями о том, к чему привели его старания.
— Идиот.
— Ты вышла за меня.
Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами, приоткрыв рот.
— О боже… так вот в чем дело?
Он торжественно кивнул.
— Я знаю, тебя многое сбивает с толку. Советую обдумывать все по очереди…
Он рассмеялся, когда она ущипнула его за бок и прижалась лбом к его груди, тихо улыбаясь.
***
Гермиона смотрит на Малфоя, пока тот листает книгу в маленькой комнате, которую сделал ее личной библиотекой. Она прижимает чашку к груди, положив ноги на край стула. Он откинулся на спинку кресла, вытянув ноги, положив одну руку на подлокотник, а другую — на колени с книгой. Его волосы зачесаны назад. Она всегда видела в Малфое нечто дьявольское, когда он так выглядел.
— В этом году я хотела завести ребенка.
Он не поднимает головы, но глаза перестают скользить по странице.
— Мы не были готовы к рождению ребенка, когда только поженились, но в этом году я должна была завершить реформу законодательства. Я не хотела бросать работу, но многое могла бы сделать и дома. Я знаю, что ты ждал меня с прошлого Рождества, когда родила Джинни. Я видела, как ты на меня смотришь. Просто я еще не все спланировала. Но я тоже этого хочу.
Он поднимает глаза, взглядом скользит по ее лицу — она думает, что он даже не знает, что ищет.
— Иногда я представляю, как выглядели бы наши дети. Темные волосы, светлые волосы. Мальчик, девочка. Вьющиеся или прямые. Мой нос, твои глаза. Детская в той пустой комнате рядом с нашей спальней. Иногда я представляю, как они сидят в саду, распугивая птиц из купальни, или со смехом по утрам вытаскивают тебя из постели.
— Сон — самая важная часть дня, — невнятно говорит он.
Гермиона делает большой глоток чая, чувствуя, как он согревает холодное нутро, и смотрит в чашку, помешивая жидкость.
— Из тебя вышел бы отличный отец, Драко. Я знаю, что ты страшился этого. Но я уверена, ты бы их полюбил.
Она замолкает, крепче сжимает чашку и смотрит на него снизу вверх. Он смотрит на нее безучастно, тускло, без страсти, без чувства, без узнавания, и чай, должно быть, слишком горячий, потому что сейчас она вся горит.
***
Метлы упали, ведра покатились по полу, когда Малфой ударился спиной о стену. Языком скользнул по ее губам, опустив ладони к заду Гермионы, притягивая ее ближе, сжимая и хватая ртом воздух. Она скользнула под его рубашку, приласкала, ощущая каждый быстрый вдох и выдох. Другой рукой схватила его за плечо, удерживая равновесие на кончиках пальцев.
— Очень… непрофессионально, — повторила она, прежде чем обхватить его за шею и тесно прижаться.
Он промурлыкал согласие у ее рта, прежде чем втянуть ее верхнюю губу, и схватил ее за блузку. Двумя рывками освободил подол юбки, и через секунду его руки уже оказались на ней. Они скользили по пояснице, следовали вдоль позвоночника, ласкали бедра и живот, проникали под чашечки лифчика.
— Нам не следует этого делать, — выдохнула она, пытаясь взглянуть на дверь чулана, но закрыла глаза, когда он поцеловал пульсирующее место на ее шее.
— Я десять дней провел на задании, — грубо сказал он, посасывая кожу у нее под подбородком. Ее губы покалывало, кислород, как огонь, проникал в горло, и она не могла перестать пытаться дотронуться до Драко — везде, куда могла дотянуться. — Тебе повезло, что я не… М-м-м…
Она снова поцеловала его, сжимая в кулаке волосы. Он обхватил ее руками, разворачивая их, и опрокинул мусорное ведро.
***
— Что ты делаешь?
Он смотрит на нее снизу вверх, останавливая метлу, пока та не скатилась с его колен.
— А что, по-твоему, я делаю?
Она распахивает глаза, замечая на полу коробку, и указывает на нее, обвиняюще глядя на Драко.
— А это еще что такое?
Он кивает.
— Знаю, тебя легко сбить с толку, но попробуй…
— Это… это… ты не должен был открывать его! — Она делает к нему шаг, но останавливается, заметив его взгляд.
— Он мой, я прав?
— Это… — она беззвучно двигает губами, так ничего и не произнося. Конечно, ничего страшного, что он открыл коробку. В конце концов, это его дом. Подарок предназначался ему. Просто… Гермионе приходится сжать кулаки, чтобы не вырвать у него метлу. — Я заказала ее в феврале. Она пришла в июне, на… на твой день рождения.
— Меня не особенно волнуют планы на мой день рождения…
— Но… ты не можешь отправиться летать.
Он приподнимает бровь.
— Почему бы и нет?
— Это опасно, — слабым голосом говорит она.
— Много чего опасно.
— Но ты не можешь сейчас. Птицы готовятся к перелету, и ты можешь их потревожить.
Он смеется над ней, громко и прекрасно, и она чувствует, словно аккорды песни вибрируют в костях. Господи, как же ей не хватало этого звука!
— Птицы могут катиться к черту.
Она вырывает метлу из его слабой хватки.
— Подожди еще один день, хорошо?
— Я не из терпеливых.
— Знаю.
***
По утрам она любила наблюдать за птицами, порхающими туда-сюда из кормушек, прикрепленных к навесам и ветвям деревьев, и пьющими из птичьей купальни под террасой. Она не знала, с чего начала, но каждое утро выпивала на балконе первую чашку кофе и просыпалась вместе с ними.
Впервые Малфой присоединился к ней лишь после третьей проведенной совместно ночи, он всегда выдавал какие-то замечания, оскорбления о ней или птицах, а после погружался в уютное молчание или сонную беседу. Обычно они говорили о птицах. Хотя, в действительности, о них говорила она, а он комментировал или бросал на нее веселые взгляды, которые давным-давно перестали быть пренебрежительными.
— Следи за своими волосами, Грейнджер. Возможно, они решат свить там гнездо.
— Я бы не отказалась. Тогда, если ты подойдешь слишком близко, они тебя заклюют.
Он на мгновение скривился и поставил чашку на перила.
— Нет, тогда я не смогу подобраться к тебе слишком близко и заставить тебя…
— Раньше я считала тебя умным, но теперь ты гонишься за тем, что проще.
Драко посмотрел на нее с открытым ртом, но тут же закрыл его под пристальным взглядом. Они и так уже знали, что он собирается сказать. Он сверкнул улыбкой, повернулся, чтобы посмотреть на птиц, и поморщился, когда одна из них громко чирикнула над головой. Гермиона улыбнулась про себя, когда он посмотрел вверх и сдвинулся в сторону, избегая возможного падения помета. Этого не случилось, но сама мысль забавляла ее.
— Мне следовало бы воспользоваться палочкой. Быстрое заглушающее заклинание способно на чудо.
— Они могут быть в разгаре весьма важных переговоров.
Взгляд, который он бросил на нее, доказал его безразличие.
— Нельзя назвать разговором, когда кто-то пять минут подряд издает один и тот же идиотский звук, а остальные надеются, что он упадет с дерева.
— Ну, возможно, он пытается обосновать выбор дня, пригодного для миграции, но никто не слушает.