— Тогда ты знаешь, что делать, — и протягивает мне жилистую мужскую руку с купюрой в пять соток. Это больше, чем обычно, поэтому смотрю на него недоуменно, а он тем временем поясняет, — за пятерки.
— Спасибо, — произношу неуверенно и забираю быстро деньги. Не хочу, чтобы отец увидел. В прошлый раз я две недели ходил с фонарем под глазом.
Через десять минут я был уже на улице с ведром воды и тряпкой в руках.
14 лет
— Где деньги? — отец врывается ко мне в комнату и сметает все тетради и книги на пол. Отец пьян и жутко зол. Он еле стоит на ногах, его шатает из стороны в сторону.
— Я не понимаю о чем ты, — произношу как можно спокойнее, стараясь еще больше его не разозлить.
— Все ты понимаешь, гаденыш, — дряхлыми руками хватает меня за шею и лицом тыкает в письменный стол. — Я знаю, они есть. Где они? — также резко он меня отпускает и осматривает комнату беглым взглядом. Подходит к шкафу, открывает скрипучие двери, которые кое-как держатся на ржавых петлях, все содержимое (небольшая стопка подаренных вещей соседями) летит на пол в сопровождении пьяной брани. — Где деньги, сопляк? — снова гневный взгляд, обращенный на меня, и пьяное тело еле стоящее на ногах движется в направлении моей кровати с дырявым постельным бельем. Спустя секунду перевернутый матрац лежит на полу, а мое лицо горит от пощечины пьяного отца.
— У меня их нет, — закусываю губы, чтобы не заплакать, смотрю отцу прямо в глаза, но вижу пустоту. Его давно уже нет, только кости обтянутые кожей и алкоголь вместо крови. Его разум порабощен, как и разум матери.
В тот день я пообещал себе, что никогда не буду пить.
16 лет
«Умный бомж» родом из столицы, с четырех лет скитавшийся сам по себе. Все свое детство я провел с ненавистными мне родителями, только вот их не выбирают и все же, у родителей алкашей сын золотой медалист школы. Бывает ли такое? Наверное, бывает. Все, что я сейчас хочу, это вытерпеть еще год, поступить и переехать в общежитие или уйти в армию, главное как можно дальше от них.
Три недели назад я устроился официантом в небольшое кафе, чаевых мне вполне хватает на пропитание. Не могу сказать, что я счастливый ребенок, но у меня добрые соседи. В прямом смысле слова. Я всегда знал, у кого могу покушать или попросить о помощи. Сейчас у меня в планах найти комнату подешевле и свалить с семейного клоповника навсегда.
Ближайшая дорога от кафе до дома идет через улицу с элитными бутиками и дорогими ресторанами. Проходя мимо одного ресторана с французским названием «son rêve», что в переводе на русский означает «Ее мечта», я замечаю мужчину лет тридцати пяти и довольно красивую девушку. Они выходят из ресторана и весело о чем-то переговариваются, он смотрит на нее влюбленным взглядом. Я никогда не видел, чтобы отец так смотрел на мать. Смотрю, как подъезжает дорогой мерседес премиум-класса, как мужчина открывает заднюю дверь и подает своей спутнице руку, чтобы той было удобнее сесть. Когда он садится сам, из кармана его пиджака выпадает телефон.
Я никогда не воровал, но это стало сигналом. Почему то мне показалось, что если мужчина нормальный, то будет мне работа и крыша над головой.
Подбегаю к месту, от которого отъехала машина, подбираю с асфальта дорогой телефон и бегу следом за автомобилем. Машина притормаживает на повороте, и я успеваю смартфоном постучать в окно, чтобы обратить на себя внимание. Когда стекло в машине опускается, моему взору предстоит серьезное мужское лицо, на котором не дрогнул ни один мускул и женское испуганное.
— П-простите…я не хотел…вас напугать. Просто… вот, — наконец-то отдышавшись, протягиваю мужчине его телефон, — вы обронили, когда садились в салон, — он взирает на меня удивленным взглядом, потом переводит уже заинтересованный на телефон. Протягивает уверенную руку, и я передаю его ему.
Он снимает блокировку и, убедившись, что телефон его, дает мне свою визитку и просить быть по данном адресу завтра в десять утра.
АЛЕКСЕЙ
Утром я просыпаюсь не от допотопного будильника, когда-то подаренного бабой Аней из соседней квартиры, а ругани родителей, только что проснувшихся после вчерашней попойки с друзьями. До сих пор не пойму, что они вчера праздновали то ли день президента в Ботсване, а может султана в Брунее?