- Не трогай меня, - зло и нервно бросает он.
Я оторопел. Не то, чтобы я думал о чем-то 'таком', то есть, я возможно и не против был бы… То есть нет… Короче, я же просто не дал ему грохнуться на пол, а он что? Да что он себе возомнил? Помнится, раньше он не дергался от меня как от чумы. И руку мог пожать и по плечу позволял себя похлопать. Как бы…
- Северус, ты рехнулся? – спрашиваю спокойно. – Что тебе там привиделось? Это же я. Чего ты так трясешься?
Снейп не отвечает. Он делает шаг назад и попадает в полосу лунного света. На его лице застыла гримаса страха. Я просто опешил. Даже яркие всполохи эмоций от действия белых гранул отошли на второй план. Когда-то, в юности, я пытался развивать свои зачатки эмпатических способностей. Но они были так малы, что о своих 'успехах' я предпочел умолчать. Всего пару раз я улавливал отзвуки чувств других людей. Особенно сильных чувств. Но это было так давно. Я закрыл глаза и сосредоточился, моля, чтобы белые гранулы подстегнули мою восприимчивость. Ведь Северус и был тем самым лучиком. Моим персональным светом, который сейчас вытащил меня из внутренней тьмы. Открыв все ментальные каналы, я всем сердцем потянулся к другу и захлебнулся ужасом. Мощным страхом, который зельевар испытывал сейчас, находясь рядом со мной… Мой единственный друг меня боялся…
(Я буду тем, кто тебя найдет и за собой кто тебя поведет. Наступит тьма, но знай, что я везде. Слышишь шепот в темноте? Whispers in the dark – Skillet).
***
Северус.
Ох уж этот Люц. Я ему о фактах, а он мне – покажи книгу. Еще и мой 'допинг' струсИл. Ну это можно понять. Новость-то так себе, не особо приятная. Точнее, это полный пздц. Ну показал. Подтвердил. Обиделся. Собрался уйти. Было как-то нехорошо. Наверное, таки не следовало мешать мои гранулы и огневиски. Вот как-то неспокойно мне было сейчас в библиотечной тиши вместе с Люцем. Даже протрезвел. Почти. Что на меня нашло, я же сам позвал его. Слишком резко крутанувшись, я не удержался на ногах и повалился назад, попутно 'уронив' Люца на столешницу и придавив сверху. Ай да я! На талии сомкнулись в кольцо мужские руки. Это еще как понимать? Прежде, чем среагировал мозг, успело среагировать тело. Я резко вырвался, ощущая беспричинный, прямо-таки панический ужас. Ну вообще, на прикосновения старых друзей так не реагируют. Даже на такие. Максимум – неприятие. Ну послать еще можно на крайний случай. Но ужас… Все мое естество окутал липкий страх. Мерзкие склизкие щупальца обвили меня, заставляя скорчиться возле стеллажа и дышать через раз. В голове мелькала кнопка 'опасность'. Опасность? Да какая же? Если друг и 'слетел с катушек' от психотропа, то объяснить ему, что я его товарищ, убежденный гетеро и все такое, будет непросто, но… Возможно. Отчего же такая паническая реакция? Это же мой Люциус. Люц, который столько раз вытаскивал меня из переделок в школе. Старший товарищ. Единственный, кому я доверял боль. Перед глазами вспыхивали картинки ранней юности. Страх потихоньку отступал…
***
Люциус ощущал колебания эмоционального фона Северуса. Это была конкретная 'каша'. Вот же, мужчина сам душой тянется к нему. Такая сладкая эмоция. Малфой отлепляется от стола и неуклюже приседает рядом с другом, пытаясь развернуть лицо того к себе. В воздухе запахло возбуждением. Да не может быть! Вот же, Северус вроде бы принимает его, но резкий толчок в грудь заставляет аристократа потерять равновесие и приземлиться прямо на пятую точку. Не будучи умудренным большим опытом в искусстве эмпатии, Малфой мигом закипает. Он решает, что Северус трусит и врет. Последние события выжали из блондина все соки и он 'взрывается':