Я достал и откупорил бутылку коллекционного огневиски, которую берег на особый случай. Долго пил прямо из горла. Боль не унималась. Опьянение не помогало. Сейчас бы северусовой «дури». Северус… НУ КАК ТЫ МОГ?! Казалось, от боли я забыл, как дышать. Я скукожился возле дивана и вертел в руках палочку. А что, если… Я полоснул себя несильным заклятием по животу. На коже образовался неглубокий, но ощутимый порез, начавший кровоточить. Я зашипел. Боль физическая частично отвлекала от боли душевной. Следя за выступающими капельками крови, которые, собираясь, превращались в стекающие по коже алые струйки, я чувствовал какое-то мазохистское удовлетворение. «Шрамы, Сев? Тебя беспокоят твои шрамы? Так у меня будут тоже! Что скажешь, друг? Тогда ты захочешь мое тело? Сможешь меня принять?» Еще несколько порезов. И еще…
Таким меня нашла вернувшаяся Нарцисса. Надо отдать должное ее выдержке. Жена не стала охать и ахать, она не хлопнулась в обморок и не закатила истерику. В критичной ситуации моя Цисси – золото! Жесткой рукой моя жена влила в меня отрезвляющее, а после – антипохмельное. Не моргнув глазом – обработала мои порезы и собрала в хвост спутанные ранее волосы. Дала в руки чашку с успокоительным отваром. Нет, она не стала донимать меня вопросами. Она ласково сказала, чтобы я «держался», и она рядом – чтобы ни случилось. А еще, что как буду готов – она всегда выслушает. Я отрешенно кивнул. Невесомо проведя рукой по моим волосам, Цисс вышла, а я последующие дни нанес себе еще немало порезов, с удовольствием рассматривая рубцующиеся шрамы.
Северус не делал попыток объясниться. Молчал и я. Я не хотел его видеть. Чтобы как-то себя занять, я решил разобраться с «белым пятном» в собственной памяти…
(Я весь замерз изнутри без твоих прикосновений. Только ты для меня являешься источником жизни, а все остальное умерло. Мне трудно поверить, что все это время я ничего не видел. Я был в темноте, а ты был рядом со мной. Кажется, я спал тысячу лет. Мне нужно открыть глаза, чтобы увидеть все. У меня нет мыслей, нет голоса, нет души… Не дай мне умереть здесь, ведь должно быть что-то еще… Верни меня к жизни… Wake me up inside- Evanescence).
***
Гарри.
Ничего нового я и не выяснил. Только разозлил Снейпа и попал в новую неловкую ситуацию. Что за невезуха? Благо, противный профессор был так ошарашен внезапным «появлением» Малфоя, что я успел по-быстрому удрать. Подозревая об их нестандартных отношениях, могу с уверенностью поставить «крест» на Снейпе, как моем источнике информации. Хоть бы вообще теперь не прибил. Не думаю, что у него стоит очередь из желающих добровольно с ним сблизиться. А я еще и поставил под угрозу «поползновения» Люциуса. Да я, бля, везунчик! Неужели, придется идти к Дамблдору? Почему-то мне этого очень не хочется. Но, видимо, выбора больше нет…
***
В кабинете директора.
Не выдержав, в 7 утра в воскресенье, Поттер уже стоял у горгульи, заслонявшей вход в кабинет Главы. Солнце только-только показалось из-за горизонта, и первые его лучи отражались от поверхностей приборов, которыми в избытке был уставлен стол Дамблдора. Альбус удивился, но, быстро взяв себя в руки, натянул улыбчивую «маску» доброго дедушки.
- Гарри, мальчик мой! Я рад, что ты зашел ко мне. Но, не случилось ли чего? Присоединишься к моему скромному утреннему чаепитию?
Поттер кивнул и сел. От волнения он обжегся чаем и подул на покрасневший палец.
- Итак…?
- Профессор Дамблдор, сэр… То, что я скажу, возможно покажется бредом, но… Если есть хотя бы малая вероятность… Я хочу сказать, я должен спросить… Недавно, до меня дошли слухи, что… якобы… у меня есть кровные брат или сестра… бред, да?