Выбрать главу

«Кто помогал ему выбирать для нас подарки? – подумала тогда Полли с ревностью. – Женщина?..» А когда она поблагодарила его, Маркус обнял ее за плечи, слегка сжав их, как бы ощупывая, и сказал: «А ты немного похудела».

– Если только чуть-чуть, – запротестовала она смущенно.

– Мамочка всегда так занята, что ей некогда поесть, – проинформировала его Брайони, еще больше смутив мать.

– Нет, неправда, – начала Полли, подняв голову, чтобы посмотреть на него, и запнулась, когда поняла, что он стоит гораздо ближе к ней, чем она предполагала. Так близко, что его губы почти касаются ее.

Полли напряглась. У нее перехватило дыхание и приоткрылся рот – ей не хватало воздуха. Но Маркус неправильно понял это ее движение – он наклонился к ней и нежно поцеловал!

Ричард, как муж и любовник, был нежным и мягким, так что секс превращался для Полли в приятную любовную игру, которая никогда не смущала и не пугала ее. А вот Маркус, совершенно не похожий на своего кузена, обладал, как инстинктивно чувствовала Полли, более страстной натурой.

Секс с Маркусом не мог быть поверхностным. Он затронул бы самые глубины ее существа. Как до трагической гибели мужа, так и после нее Полли старалась не думать о сексуальности Маркуса, не сознаваясь даже себе самой, что он ее волнует.

Прежде чем отпустить Полли, Маркус пристально взглянул ей в лицо. Его глаза были совершенно черными, угольными, в них появился гнев, который он не собирался скрывать, его рот скривила гримаса.

– Ты уже давно женщина, а не девочка, Полли, – произнес он раздраженно. – Ричард мертв, и…

– Не имеет значения, – перебила она его, а сердце в это время билось загнанной птицей, как будто она внезапно оказалась перед лицом страшной угрозы. – Для меня он по-прежнему муж и всегда им останется.

– Это все сантименты, – насмешливо произнес Маркус. – Не будь наивной, Полли. Ричард был твоим мужем, но, подозреваю, он не разбудил тебя как любовник, потому что, если бы он это сделал…

– Как ты смеешь? – возмутилась она, встрепенувшись, как дикая лань при приближении охотника. – Ричард был моим любовником. А как же, по-твоему, появилась на свет Брайони?..

Полли остановилась, шокированная своими слезами, понимая, что Брайони может все видеть и слышать то, о чем они сейчас говорят.

– Да, все верно, ты родила его ребенка, но это было очень давно, и Ричард в те времена был все-таки еще мальчишкой, – мягко согласился Маркус, не отрывая от нее глаз. – Но посмотри на себя сейчас: ты затрепетала, как девственница, когда я поцеловал тебя. Разве так ведут себя женщины, испытавшие когда-то настоящую любовную страсть?

Он хотел что-то добавить, но Полли не собиралась больше ничего выслушивать…

– Никто не давал тебе права говорить подобные вещи. Я любила, люблю и всегда буду любить только Ричарда!

Маркус так ничего и не сказал, но Полли долго вспоминала взгляд, который он бросил на нее, выходя из комнаты. И в скором времени Маркус опять надолго уехал.

В конце концов, Брайони права в одном, думала Полли. В отеле мало народу в это время, но некоторые постояльцы уже бронируют себе места во «Фрейзер-Хаусе» на Рождество и Новый год. Надо вовремя закончить подготовку комнат, которые освободит Маркус, и список гостей увеличится. Празднование Рождества во «Фрейзер-Хаусе» считалось особенным, и Полли гордилась этим.

Маркус окончательно покинул «Фрейзер-Хаус» и купил поблизости «классный», по выражению Брайони, дом, построенный в ранневикторианском стиле. Он находился примерно в миле от «Фрейзер-Хауса».

Из рассказа дочки Полли знала, что там пять, спален и обширный первый этаж. Идеальный семейный дом. Видимо, Маркус решил осесть и завести семью. Что ж, ему сейчас сорок два, самый расцвет для мужчины. Карьера и финансовое положение Маркуса внушали уверенность, его физическое состояние таково, что ни одна умная, тонкая, интеллигентная женщина не станет колебаться, принимая от него предложение руки и сердца, потому что он будет прекрасным мужем и отцом ее будущим детям. Разумеется, выбор Маркуса падет на молодую и красивую женщину. Если верить Брайони, то подобранная ею кандидатура отвечает всем этим требованиям.

Задумавшись, Полли медленно шла по направлению к своему любимому месту в саду: небольшой лесистой ложбинке, окруженной стеной деревьев с естественным прудом. Сюда, в этот уединенный уголок, она часто приходила со своими проблемами и сердечной болью. Это место любил Ричард и незадолго до смерти сделал ей подарок – очаровательный весенний пейзаж с распустившимися колокольчиками.

Сейчас стояла осень, деревья сбрасывали листву, и вокруг царила меланхолия, которая полностью соответствовала настроению Полли. Ей вспомнилась жизнь с Ричардом, их короткая любовь, и она заплакала.

Теперь ее жизнь изменилась… Брайони выросла и покинула дом, она не нуждается в матери, как в былые времена. Персонал гостиницы прекрасно выучен, иногда Полли чувствует, что он уже и не нуждается в ее указаниях. А теперь еще и Маркус…

Маркус…

Она закрыла глаза и прислонилась спиной к стволу дерева.

Конечно, Полли всегда знала, что настанет день, когда Маркус женится.

Но верила ли она в это?

В то, что он встретит женщину… и полюбит ее…

– Полли!

Она испуганно открыла глаза, смахивая слезы, и озадаченно посмотрела на мужчину, который только что занимал ее мысли, а теперь стоял перед ней.

– Почему ты здесь и без пальто?

Она с трудом отвлеклась от своих мыслей. Маркус был в куртке из мягкой, тщательно выделанной кожи, той самой, которую они с Брайони подарили ему когда-то в день рождения.

– Маркус, – отозвалась Полли, едва справившись со своим голосом, и ее охватила дрожь.

– Ты замерзла, – произнес он мрачно, – возьми-ка…

И, прежде чем она успела протестующе отстраниться, он снял куртку и обернул ею Полли. Тепло куртки было его теплом, оно захватило ее. Полли, слабея, закрыла глаза, почувствовав исходящий от куртки легкий мужской аромат – аромат его тела.

– Не нужно, – запротестовала она, скидывая куртку с плеч ему на руки, и быстро зашагала от него.

Полли расслышала его разочарованное восклицание, а затем раздраженный голос:

– К чему это ребячество, Полли? Я прекрасно понимаю, что ты не любишь принимать что-нибудь от меня. Зачем же подчеркивать это так явно?

Она остановилась.

– Пожалуйста, не сгущай краски, Маркус! Я всегда сознавала и сознаю, как много ты делаешь для нас с Брайони, и я очень тебе благодарна. – Но, не услышав от него ответа, она непоследовательно добавила: – Ричард любил это место больше всего…

– Да, я знаю, – согласился Маркус.

Полли повернулась и глянула ему в лицо. Оно было такое строгое и отчужденное, каким она его давно не видела.

– Он приходил сюда рисовать, – продолжала Полли.

– И ты хранишь этот пейзаж в той монашеской келье, которая называется твоей спальней?..

– Это не келья, – запротестовала Полли. Слова Маркуса разозлили ее.

– Да, ты права. Это, скорее, храм… храм для поклонения мужчине-мальчику, которого ты возвела в ранг святого…

Полли почувствовала, что дрожит! Почему у них всегда так происходит? Почему они так много спорят… так яростно сражаются? И почему, если Маркус ее не любит и относится к ней с враждебностью и презрением, он так много делает для нее? Впрочем, ей известен ответ. Сначала причиной являлся Ричард, а потом Брайони.

– Ричард был моим мужем, – напомнила она ему, и голос ее слегка дрогнул.

– Был! Был, Полли. – Маркус нарочито подчеркнул это слово. – Ричард мертв, и уже очень давно.

– Брайони хочет, чтобы я устроила ужин, – быстро перевела она разговор на другую тему. – Она…

– Да, я знаю, – перебил ее Маркус.

Полли безнадежно посмотрела ему в глаза. Что еще сказала ему Брайони? Что нашла для него женщину, которая, по ее мнению, станет ему прекрасной женой? Полли бы этому не удивилась. Маркус выслушает от Брайони что угодно, даже то, чего не позволит сказать никому другому. Они с Брайони настроены на одну волну, они прекрасно понимают друг друга, и это заставляет ее чувствовать себя лишней, завидовать… Завидовать? Своей дочери?.. Полли яростно оборвала свои мысли.