— Да? — обернулась та и удивлённо замерла. — Ты какого черта тут делаешь?
Молодой некромант тяжело вздохнул и подмигнул Наумовой, стоявшей перед ним.
— Работаю… инкогнито.
Светлана покосилась на продавщицу, затем взяла коробку и спокойно произнесла:
— Мы ещё об этом поговорим.
Девушка развернулась и покинула магазин, тут же направившись к автомобилю, что её привёз, а Гарри, проводив взглядом её короткую беленькую юбку, тяжело вздохнул.
— Вот ведь угораздило…
— Слушай, Алан, — произнес Гарри, задумчиво вытягивая белую карамель на стальном крюке, вкрученном в стене. — А ты пробовал когда-нибудь делать конфеты, в точности повторяющие… предметы?
— М-м-м-м? — отвлёкся здоровяк, разминающий карамель насыщенного зеленого цвета. — Да. Правда это слишком сложно, чтобы делать быстро, но под заказ — да. Бывало.
— Что например?
— Ну, один раз я делал карамельную перьевую ручку. Пришлось повозиться, и кончик все равно был стальным, но сама ручка была из карамели.
— Кому нужна перьевая ручка из карамели? — нахмурился парень.
— Одному аристократу, жутко ненавидящему каллиграфию. Говорят, у него есть дурацкая привычка грызть ручку, — пожал плечами Алан.
— Слушай, а часть тела ты пробовал делать?
Кондитер здоровяк задумался.
— Ну… нет. Хотя, в принципе, подумать можно. Надо форму отлить и подумать, как лучше сделать. Тут скульптором быть не надо. А чего спрашиваешь?
— Есть у меня одна… один друг. Подарок думал ему сделать, — улыбнулся Гарри.
Алан усмехнулся.
— Портрет что ли хочешь сделать? — усмехнулся он.
— Угу. Типа того, — хохотнул Гарри. — Портрет, только мой. И не лица.
— А чего тогда?
Гарри закончил с вытягиванием карамели, снял её с крюка и подошел к Алану, шепнув ему что-то на ухо.
— Как подарок для девушки — идея не очень, — буркнул здоровяк.
— Это не для девушки, а для друга.
— После такого, вряд ли ты дождешься от нее чего-то большего, чем дружба, — хмуро заметил осетин.
— Если ты про ЭТО, то оно уже было. Да и отношения у нас… мягко говоря, странные, — пожал плечами Гарри.
Здоровяк недовольно покачал головой.
— Такого делать не буду.
— Я бы и сам мог… если бы ты показал как, — пожал плечами молодой некромант. — Научишь?
— Ну, подумаешь, взрыв, — вздохнул Пётр, покачивая небольшую люльку, стоявшую рядом со столом, в которой спала София. — Там же магическое. Была какая-нибудь защита.
— А как тогда взрыв получился? — хмуро спросила Лариса. — Я уже ему ничего не говорю, но это зашло уже слишком далеко. Ты представляешь, что там творилось?
— Ну, — вздохнул Петр. — Судя по тому, какие слухи ходят — да. Он перегнул палку.
— Я не говорю, про группу зачистки тайной канцелярии, но вот полсотни детей знатных родов, покидавших университет в чем мать родила — это перебор. За такое его надо по-настоящему выпороть, — недовольно произнесла женщина. — Хоть Георгию звони.
— Ну, да, согласен, он перегнул палку и должен понести наказание, но пороть шестнадцатилетнего мальчишку — так себе затея. Он уже не ребёнок и может затаить зло, — возразил Пётр и, заметив серьёзный взгляд супруги, добавил: — Я не возражаю против наказания, но пороть — не вариант.
Женщина вздохнула и взглянула на Степана, что стоял у окна.
— Стёп, что ты там застыл? Садись с нами чай пить.
— Не положено, госпожа, — буркнул парень, подняв взгляд к чёрному ночному небу, на котором величественно и неспешно вышагивала полная луна.
— Брось ты эти «госпожа». Какая я, к черту, аристократка, — вздохнула она. — Называй просто тетя Лариса.
— Не положено. Вы мать моего господина, а значит госпожа, — буркнул Сидоров и опустил взгляд на сарай, что так же стоял на месте и никуда не двигался.
— Вот когда будут гости или на людях — госпожа. А дома, при своих — тетя Лариса. Я настаиваю, — строго произнесла женщина.
— Как скажите, госпожа, — буркнула Степан, заметив кота на ограде, что решил заглянуть в поместье.
— И что ты там выглядываешь?
— Да так. Полнолуние сегодня, — буркнул Степан.
На его глазах хвостатый посетитель спрыгнул с забора, огляделся посблескивающими глазами вокруг и неторопливо, принюхиваясь, побрел к ближайшим кустам.
Внезапно, спокойно стоящий сарай метнулся вперёд.
Стены превратились в лапы, ворота в вертикальную пасть, а в единственном маленьком окошке над ними, мигнули зеленые глазища. Сарай за один прыжок метнулся к коту и в один укус сожрал его вместе с частью куста.