И каждое его прикосновение кажется самым необходимым. Задевает самое нутро играет на нервах. По телу крадётся жар, всепоглощающий. От него нет спасения, нет лекарства.
– Помоги мне, Настён, - жмурюсь от обычного обращения. Когда каждый звук вибрацией отдает внизу. – Давай, янтарная девочка, дай мне тебя приласкать.
– Я не… Ты сказал… Что хочу, - каждая фраза напоминает разрез лезвием. Больно, сложно. Пытка, которую я продлеваю сама. – Я хочу, да. Но при этом… Я не сплю без отношений, вот. И…
– Бля, Настён, ещё никто так не намекал на статус девушки, как ты.
– Нет! Я не о том ведь.
– Ну так мы не будем спать. Маленькая взаимовыручка. Ты поможешь мне, а я тебе. Отличный план, правда? Давай, вот так.
Он разводит мои ноги в стороны, закидывает одну на свою правую. Раскрывает полностью перед собой, спасает только темнота. Не видно, как меня колотит, как я краснею от смущения.
Господи, мы ведь пришли смотреть на звезды. А я ничего не вижу. Монотонный голос диктора проходит мимо, над головой кружат планеты. И всё это неважно, просто пшик.
– Твои трусики такие влажные. Пиздец просто. А под ними ещё лучше, да? Ну же, признайся хоть себе.
– Да, да. Я…
Его пальцы порхают над моим лоном, наносят точечные удары. По клитору, складочкам. И все выстрелы точно в цель, чтобы меня унесло, вырубило. Перемололо.
Меня разрывает чувствами, переполняет ими. И единственный вариант хоть как-то выплеснуть – тихие стоны. Зажимаю рот ладонью, сдерживаю себя изо всех сил.
Вдруг кто-то услышит? Пожалуется?
Кошмар, позор. Стыд, который переплавляет внутренности. И делает только хуже, потому что первое прикосновение напрямую к плоти – как разрыв бомбы, меня больше не существует.
Жарко, душно, вырубает.
– Блядь.
Я ругаюсь, хотя никогда этого не делаю. Подскакиваю с мужчины, ноги дрожат, не держат. Если бы не руки Андрея – тот час бы рухнула вниз. По ушам бьёт визг сирены, а глаза режет от внезапного света.
Мужчина крепко держит, прижимает к себе. Ругается ещё более грязно, помогает мне устоять. Сам поправляет низ платья, накидывает мне на плечи свой пиджак.
– У тебя соски торчат, Настён. А на это могу смотреть только я. Пошли, что-то случилось явно.
– Я…
– Обещаю, компенсирую тебе этот оргазм.
– Не надо!
– Надо. Обещание дал, обязательства появились. А я в должниках не люблю ходить.
У меня нет сил спорить с ним, что-то говорит. Меня потряхивает каждую секунду. Возбуждение ещё вспыхивает внутри, давит и болит. И не находя освобождения – наказывает меня.
Из разговоров остальных понимаю, что сработала пожарная сигнализация. Жмусь ближе к Андрею, желая быстрее скрыться. Вдруг кто-то из этих людей был в зале, все понял.
Мне кажется, что каждый знает. Шепчется именно об этом, осуждает.
– Тая? – спотыкаюсь на лестнице, поднимая взгляд. – Что ты здесь делаешь?
– Привет, Паш.
Папин помощник.
Который точно-точно доложит обо всём, что здесь произошло.
Глава 9
Тая
Я, наверное, идиотка.
Уверена в этом на сто тысяч процентов.
Потому что встречая Пашу не придумываю ничего лучше, чем просто повиснуть на его шеи. Ага. Верх разума и моей сообразительности. Вдобавок называю Андрея одногруппником, что-то бормочу и отвожу Пашу подальше.
У меня между ног пожар, вены горят…
А я просто сбегаю с другим парнем. И вроде ничего не должна Андрею, моё дело. И если папа начнёт узнавать – меня ждёт тюремный приговор на ближайшую вечность.
Но я всё равно чувствую себя идиоткой, когда просто бросаю мужчину, уходя с Пашей. Он отвозит меня домой, мы болтаем о работе. Паша – кандидат отца номер один мне в женихи.
Не то, чтобы кто-то из семьи собирался выдать меня насильно, но… Разговоры идут, а меня колотит из-за них.
– Всё хорошо, Тай? – мама начинает каждое утро с этой фразы, потому что моё настроение на нуле. – Ты какая-то грустная.