- Да, были. Теперь, ты просто обязана привезти его к нам на ужин.
- Антонина Георгиевна, он такой зануда, что утомит вас уже в первый час общения.
- Я как-нибудь справлюсь с переутомлением.
- Тогда приедем. – Согласилась Аглая.
***
Объявили вальс. Саша и до того сидела как на иголках, а теперь вовсе растерялась.
К Аглае подошёл молодой франт, и она довольная позволила себя увести. Постепенно ряды дам редели, кавалеры влекли их в середину зала. Саша начала волноваться, что Стив Ричмон не придёт за нею. На неё стали поглядывать, весть о том, что даме — виновнице драки выпала счастливая доля танцевать с англичанином, успела разлететься во все концы гостиницы «Лондон».
Две нимфетки справа не скрывали злорадства по поводу того, что музыка вот-вот зазвучит, а эта старушка, из-за которой два самых красивых мальчика были изгнаны вон, продолжает сидеть в одиночестве. Но тут Саша заметила, что её оставили в покое, все глаза устремились в другую сторону. Она посмотрела туда же и едва не рухнула. Стив Ричмон, почти не изменившийся с давней поры их первой и последней встречи, шёл прямо к ней. Саша спрятала веер в ридикюль и встала. В девятнадцатом веке дамы успешно сдерживали эмоции, она тоже с этим справится. Подавляя дрожь, шагнула навстречу партнёру. По его глазам она видела, что он не просто узнал её, он знал, к кому идёт, может, помнил, а может, напомнили.
Он поклонился. Она сделала реверанс. Он коснулся губами её перчатки.
- Сколько лет, сколько зим, - заговорил Стивен взволнованным голосом по-русски, с приятным акцентом.
- Давно, мистер Ричмон, давно, - ответила Саша, сожалея, что спрятала веер. Её неожиданно опалило жаром.
- Я думал, эта встреча никогда не состоится. – Они были на месте, и почти сразу зазвучала музыка, будто дирижёр намеренно ждал последнюю пару.
- Я тоже, - призналась Саша и тут же осознала, что все двадцать лет ждала этого момента. Бессчетное количество вечеров, она вглядывалась в лицо спящего сына и вспоминала его отца. Постепенно маленький Стив рос, взрослел, и Саша начинала сомневаться, а похож ли он на отца. Образ мимолётного любовника стирался из памяти и уже не ассоциировался с внешностью её ребёнка. Саша научилась отделять одного от другого. Смирилась, что до конца дней будет жить матерью-одиночкой. Что ж, не она первая, не она последняя. И вот он Стив Ричмон – копия Стива Трошкина. Или, наоборот? А какое это имеет значение?
- Я слышал, что вы счастливы в браке… - ей почудилось, или она и правда уловила сожаление в его голосе?
- Я никогда не была замужем, - ответила Саша на английском, тоже с сожалением.
- Но ваша подруга…
- Она ввела вас в заблуждение. – Саша говорила спокойно. Ей хотелось спросить Стивена о его семье, но она не решилась.
Танец они продолжали в полном безмолвии. Стивен о чём-то думал и иногда вздыхал. Саша, чувствуя его благосклонность, принимала решение – она не станет поддерживать знакомство с женатым мужчиной. И пусть её сердце трепещет и поёт, пусть в его руках она становится подобна воску, пусть… Сколько же этих пусть? Главное пусть — то, что случилось однажды между ними, и её ребёнок, которому она сказала, что его отец умер. Стивен-младший не простит ей лжи. Уж слишком честным и правильным она его вырастила.
- Вы позволите сопровождать вас на ужин? – Спросил англичанин, когда замолкли последние аккорды вальса.
- Мне кажется, это не по этикету. Мы едва знакомы… - она запнулась, потому что слово «едва» никак не подходило к их прежним отношениям.
- Да, вы правы. Простите.
***
Скоро объявили ужин. Сашу посадили рядом со Стивеном Ричмоном, после чего она заподозрила, что и лотерея и её нынешнее соседство с англичанином, не что иное, как происки Владимира Константиновича. Но это же непорядочно.
После ужина, на котором Саша лишь делала вид, что ест, объявили игру в фанты. Саша в ней не участвовала, однако, немного развеялась, наблюдая, как веселятся другие.
После фантов в зале, где уже были расставлены кресла и выстроена сцена, выступали актёры заезжего театра. Коротенькая комедия с некоторыми пикантными подробностями позабавила зрителей. Стивен опять сидел неподалёку, Саша чувствовала его взгляд на своём затылке и с трудом сдерживалась, чтобы не обернуться.
Вместо того чтобы наслаждаться представлением, она пыталась понять, как Стивен Ричмон расценивает её безрассудный и безнравственный поступок двадцатилетней давности. Наверняка он считает её женщиной лёгкого поведения. Если только Владимир Константинович не рассказал ему о том, как она была опоена коварной лже-подругой.