Они расступаются, пропуская меня в торговый зал, и я начинаю методично блуждать между стеллажей, уставленных продуктами, то и дело складывая в свою корзину то, что на мой взгляд может сойти за съестное. И мне бы насторожиться и оглянуться хоть пару раз, но я всё своё внимание концентрирую на процессе «добычи пропитания». Позже я пойму, какую я допустил ошибку, но сейчас мне кажется, что делаю всё верно, стараясь абстрагироваться от окружающих. А окружающие тем временем мысленно составляют мой рацион, исходя из того, что складывается в мою корзину. И, видимо, они далеко не в восторге от составленного натюрморта.
Я же, остановившись и уставившись на разноцветные упаковки чипсов, задумываюсь о том, что ватага женщин только что восхваляла мои достоинства, а я, на самом деле не такой уж и доблестный служитель закона. Я, прикрывшись тем, что сейчас занимаю невысокую должность, собираюсь отгородиться от известных мне фактов по делу исчезнувшего парня и заточённой в подвал девушки. Веду себя, как капризная школьница, которую выставили из класса и которая мстительно думает: «Теперь без меня решайте задачу, раз выгнали меня, отличницу, в коридор». Или всё-таки остаться в коридоре? Дилемма.
Кое-как завершив закупку продуктов, спешу домой, чтобы в тихой обстановке набрать номер Бородина. Может быть, он не придаст особого значения моей информации, но как недавно сказала мадам Чудесникова, мой гражданский долг обязывает информировать следствие о своих умозаключениях.
Бородин выслушивает мой рассказ, не перебивает. Я же быстро и чётко обрисовываю свою версию событий.
— Думаешь, что в том коттедже Виолетта? Если её украли ради выкупа, то смысл убивать Ляхова? — тут же спрашивает Бородин, когда я заканчиваю свой рассказ.
— Значит, не ради выкупа её украли. Надо разбираться, — пожимаю я плечами. — У меня нет полномочий. Я теперь участковый, а ты мог бы потянуть за эту ниточку. Если, конечно, посчитаешь нужным.
— Знаешь, Неверов, хм-м… — начинает он и останавливается в задумчивости, — по моим сведениям Виолетта уехала на неделю в столицу. Во всяком случае, так сказал мне её отец.
— Ладно, забудь, — решаю я завершить, как оказалось, этот совершенно бесполезный сеанс телефонной связи.
Сейчас Бородин думает, что я из кожи вон лезу, пытаясь вернуть своё звание и должность. Как пить дать, решил, что я на ровном месте придумываю какую-то непонятную криминальную историю и пытаюсь за уши притянуть её к громкому покушению на бизнесмена. Ерунда получается. Правильно я подумал с самого начала — не моё это дело. Пусть Центральное Управление напрягается. Я — пасс.
Вот сейчас поваляюсь на диване до обеда, потом сварю купленные утром пельмени, перекушу и поеду к «Космодрому» искать свой драндулет. Он же вчера там остался. Во всяком случае, должен был там остаться.
Мужик сказал — мужик сделал! Вот уже третий час давлю диван и радуюсь тому, что у меня законный выходной. Оказывается, я в этом деле специалист высшей категории. Даже вздремнул слегка, накрывшись книгой, в которой за всё время лёжки не прочитал ни страницы. Мысли мои гуляли где-то под одеялом Чудесниковой. Вспоминал свои чувства от прикосновения к ней, хотя все мои прикосновения ограничивались слишком малым участком её тела, но тем волнительней фантазировать и представлять ещё неизведанные территории.
Решаю, что надо придумать какой-нибудь повод, чтоб снова зайти к Чудесниковой в гости. Немного облажался я, правда, что уж тут говорить. Стыдно, конечно. Представляю себе, каким мешком костей я выглядел, когда она тащила меня к себе домой. Однако ироничная судьба, решившая поржать над тем, как ещё кроме пьяной отключки я могу облажаться перед понравившейся мне девушкой, снова свела нас нос к носу на остановке маршрутки.
Выхожу это я из-за угла здания почты, широкой походкой и гордо расправив плечи, и уже вижу гражданку Чудесникову на другой стороне шоссе около заветного столба, деловито светящего табличкой «А», как вдруг на меня с восторженным лаем бросается тот самый лохматый и чумазый псина, которого давеча кормил колбасой. Зараза! И это его благодарность?!
Я дёргаюсь в сторону, отступаю, не глядя себе под ноги, естественно не замечаю низкое ограждение клумбы, и если бы не дерево, за которое успеваю схватиться, растянулся бы на той влажной клумбе к радости зевак, что любят поржать над падающими людьми. Ещё бы и на телефон засняли. Хотя, вижу, что молодые парни на остановке всё-таки запечатлели для истории мой акробатический этюд. Караси, твою чешую!
А лохматый монстр, довольный своей выходкой, обегает меня по кругу и садится прямо на пути к остановке, видимо, желая посмотреть, как я буду его обходить.