— Могу представить в общих чертах. И что сделал Гильгамеш?
"Ответ" правителя Урука на подобное оскорбление был вполне в его духе: на грани чёрного юмора. Ворвавшись "во палаты" божества-извращенца и застав его за "демострацией силы" какой-то смертной девице, Бесстрашный не только разгромил любовное гнёздышко недруга, не оставив в целости ни один изуверский инструмент, но и "надругался" над самим Анубисом: прибил маску шакала, которую тот надевал во время сексуальных утех, к его плечам магическими гвоздями, скрыв под ней красивое лицо Владыки египетской Преисподней на многие столетия. Только катаклизм, отделивший космическую реальность божеств от нашей реальности, разрушил чары, "освободив" лик Анубиса, но в памяти смертных он так и остался антропоморфным шакалом. Более того, египтяне зачем-то начали изображать и прочих божеств зооморфными, чем поставили последнюю точку в напряжённых и без того отношениях между двумя могущественными пантеонами.
— Не подозревала в Бесстрашном такой фантазии! — восхитилась я. — Ну и шутник! А потом ещё удивлялся моей убеждённости, что у Анубиса — голова шакала!
Но тут вспомнила, как восхищалась при Гильгамеше привлекательностью египетского распутника, и сконфуженно замолчала.
— Теперь понимаешь, почему не должна ничего ему говорить? — чуть заискивающе спросил Гирру. — Анубис умеет разделять свой дух и отправлять тень, куда пожелает. На территорию дворца ему нет доступа — магическая защита слишком сильна, но вне дворца...
— Значит, действительно его видела, — поёжилась я. — Надо же, какой настойчивый...
— Мы этого тоже не ожидали, потому и вывели тебя в город, — вздохнул Бази. — Почувствовав его присутствие, хотели вернуться, а когда ты начала задыхаться и отбиваться от чего-то невидимого, совсем испугались...
— Очевидно, произвела на него впечатление, если никак не может тебя забыть, — ехидно перебил кузена Гирру.
— Или хочет отомстить вашему Бесстрашному, — дёрнула я плечом. — И я бы взбесилась, заставь меня кто-то носить на лице уродливый намордник!
— Он получил по заслугам! — хмыкнул Гирру.
— Бесстрашный сказал, что наконец-то все видят истинное лицо Владыки Дуата, — добавил Бази, хотел сказать что-то ещё, но тут в покои вплыли несколько дев с тарелочками и сосудиками в руках.
— Скоро начнёт смеркаться, Эанна, — вежливо обратилась ко мне одна. — Время вечерней трапезы.
— А потом ещё подготовить тебя к ночи с Могучим Мардуком! — подскочил Гирру. — Можем не успеть! Всё из-за тебя и твоей болтовни!
— Я-то здесь при чём? Следить за моим расписанием — ваша задача. И с чего такой переполох? Как если бы меня нужно действительно одевать!
Но игиги уже сорвались с мест и начали носиться меж растерявшихся дев, отдавая приказания и распространяя панику, будто им предстояло дать отпор Армии Анубиса из "Мумии-2", а не подготовить меня к очередному божественному соитию.
Хотя в поднятой ими суматохе было и нечто положительное — у меня просто не осталось времени толком задуматься о так страшившей меня ночи и испугаться по-настоящему. Ужин, торопливое полоскание в бассейне, перебежка в "гардеробную", беспорядочная суета дев вокруг меня... И вот я готова — вовремя, несмотря на все опасения "купидончиков". Посмотрела на себя и чуть не рассмеялась. Если раньше меня прикрывали одеждой хотя бы символически, сейчас даже этот прозрачный "символизм" был развеян дарами Мардука и прямым приказом, чтобы я "надела их и только их". Запястья, покрытые тонким серебряным кружевом, браслеты на щиколотках и тонкая вязь "ожерелья", спускавшегося с шеи до середины бёдер...
— И всё? — я вопросительно посмотрела на наряжавших меня девиц.
— Ещё это, — одна скользнула ближе и вдела мне в уши длинные серьги, щекотнувшие по плечам, когда я повернула голову.
— Выглядишь... привлекательно, — ехидно захихикал Гирру.
— Ты-то что в это смыслишь! — огрызнулась я и вздохнула.
На самом деле выглядела я не просто "привлекательно". Серебряное кружево украшений почти сливалось с кожей, и казалось что именно она мерцает таинственным голубоватым светом драгоценных камней. Даже сейчас в отблесках угасающего дня моя почти абсолютная нагота казалась загадочной, волнующей и невероятно соблазнительной, а в лунном сиянии Небесного Чертога она будет... Содрогнувшись, я отвернулась от зеркала. Только бы Гильгамеш успел... и вообще появился!