- А что поесть опять не чего? – спрашивала я и внимательно изучала пустые полки в холодильнике. Одна луковица, одна картошка и соль. Интересно, что из этого можно приготовить? Похоже ничего.
- Потерпи. Завтра обещали дать аванс. Я куплю что-нибудь, - мама как обычно развешивала мои мокрые после льда штаны на батарее и была абсолютно спокойна.
- Тогда можно заказать йогурта? – с этим вопросом я вернулась в зал. В обычный просторный зал, в котором уже второй месяц нет телевизора. Предыдущей сгорел. Были какие-то перепады с напряжением, поэтому я включила новости спорта на телефоне. Говорили, что Сафронова снова поменяла тренера.
Сафронова… К ней я относилась с большим уважением. Я завороженным взглядом смотрела на ее дорогущее платье, обсыпанное стразами, смотрела, как скользит ее конек и никак не могла оторвать взгляда от маленького экрана.
Предыдущие соревнования проходили в Казани, я впервые участвовала в таком турнире, где могла увидеть в живую легендарных тренеров, посидеть в одной раздевалке с такими фигуристами, как Сафронова, хотя в основном их имена которых я произношу только шёпотом.
Но когда объявили, что на чемпионат страны из нашего небольшого городка поедут целых две фигуристки - даже обрадовалась, в первую очередь за девчонок. А когда назвали мое имя – огорчилась. Посмотрела на свое серое платье, рукава которого мне уже выше локтя (мама сначала хотела купить перчатки, но я в нем все равно выглядела, как подстреленная, так как я давно выросла из него), затем перевела взгляд на свои итальянские ботинки с хорошо источенным лезвием, заклеенные, переклеенные, которые на вид скорей всего пережили Вторую мировую. Причем большой палец уже хорошенько упирался в носок, так что на прыжках часто приходилось поджимать пальцы. Дашка шутила, говорила, что скоро будет как у волка из «Ну, погоди». Когда серый надевал конек, а пальцы с когтями наружу. Типа: «Не стригите ногти, обещали гололед».
Дашка классная. Она веселая и единственная с кем я могла поговорить, хотя не всегда. Кстати, после того, как объявили, кто именно отобран для чемпионата, она закрыла свой аккаунт и удалила меня из друзей. Короче до нее не достучаться. Сначала я думала, что это из-за того, что она не попала в этот короткий список, а потом мне тонко намекнули, что все из-за моей фотки, которую повесили возле входа на доске почета.
- Так о чем ты говорила с тренером? – я плюхнулась на диван. Мама уже успела достать гладилку и медленно водила утюгом, от которого исходило мощное облако пара. Наглаживала мои белые рубашки в школу. Это дело она не доверяла никому. Кстати о школе… Даже учитывая мои заслуги учителя в фигурном катании мне все равно ставили двойки. Особенно по физкультуре. Я в очередной раз посмеялась над этой двойкой, после чего физрук сказал, что это мне он поставил за посещение.
- Давайте если я пробегу стометровку быстрее всех взятых в этой школе, вы быстро исправите мне ее на пятерку?
- Я смотрел первенство по первому каналу. Вот когда прыгнешь аксель в три с половиной оборота, как Сафронова и не свалишься, тогда и исправлю, - затем он свистнул в свисток, который постоянно висел у него на шее.
Я посмотрела на его темно-синий костюм и у меня случайно вырвалось:
- Козел.
- Что? - он замер, сцепив свои мохнатые брови на переносице.
- Я говорю через козел прыгать тоже могу. Выше всех.
- Миронова! Иди отсюда.
Короче с физруком мы не договорились, хотя с другими учителями было намного проще. Например, с учителем физики. Высокой, темноволосой Агате Брониславовне, которой недавно исполнилось пятьдесят лет.
- Зачем мне физика? – спрашивала я у нее.
- А как же плотность льда? Механика жидкостей?
Я пожала плечами и смотрела на ее очки в красивой оправе и сразу вспоминала Петра Семеновича, как он выруливал из гаража на ледокаточной машине.
- Хорошо Миронова, иди. Я поставлю тебе в этой четверти тройку, но это только благодаря твоим заслугам.
- Спасибо большое, не подведу, - когда я говорила эти слова, я уже знала, что мне нужно выйти на лед и откатать по полной программе. Ведь я обещала, а свое слово всегда привыкла держать.