Глава 4
Мама долго не отвечала на мой вопрос, поэтому я задала его еще раз:
- Что тебе сказал тренер? О чем вы так долго разговаривали?
- Нужно новое платье, это совсем маленькое. И программа новая нужна, - она выключила утюг и подошла к зеркалу. Потуже завязав свои каштановые волосы, в которые уже просматривались седые волоски, она снова обратилась ко мне:
- Ничего, мы что-нибудь обязательно придумаем. Найдем деньги и на платье и даже на новые коньки.
Моя мама бесконечная оптимистка. Долгое время она работала кассиром на кассе, хотя по специальности инженер. Пошла по стопам деда. Мой дед мог починить, разобрать, собрать все что угодно. После развода мама пережила еще один стресс. Деду было семьдесят, когда у него случился инсульт и до больницы его так и не довезли.
Я прекрасно понимала, что маминого аванса хватит только… На билет в одну сторону. Доехать до Москвы и не вернутся обратно. Платье, коньки, дополнительные занятия. Я вспомнила, когда денег не было совсем и мы разучивали обратную либелу на массовом катании. Охранник тогда жутко возмущался. Распинался, кричал: «Никаких трюков»». Мама ему пыталась объяснить, что я ничего не делала такого грандиозного, но для него выезд на правой ноге был уже чем-то нереальным.
- Теть Зина уже не займет. Мы ей два месяца не можем долг вернуть.
- Пойду к твоему отцу.
- Нет! – подскочила с дивана. – У кого угодно только не у него.
Мой отец всегда был закрытой темой. Зачем мама ее поднимала, до сих пор для меня загадка. Хотя я всегда знала, что мама верила в меня. Так сильно верила и возможно без ее непоколебимой веры у меня ничего не получилось. Восстать после травмы, навсегда забыть про шоколад, сладости и самые вкусные блинчики, которые она перестала готовить, потому что мне постоянно нужно было держать в норме этот проклятый вес. Тренеру всегда было мало. Если я худела на килограмм, ему требовалось, чтобы я сбросила еще один.
В основном перед важными соревнованиями мой скудный рацион составляла вода, рис, самый обезжиренный йогурт. Диета, режим, дисциплина – моих три кита, на которых держалась важная составляющая всех тренировок. Хотя холодильник пустовал не поэтому. Когда до маминого аванса оставалось совсем чуть-чуть, к примеру день-два - еду покупать было просто не за что.
Однажды ночью я застала маму на кухне. Она сидела в темноте и ревела.
- Чего ты проснулась? Быстро иди в кровать! – скомандовала она. Она впервые повысила на меня голос, обычно всегда хвалила, всегда целовала в макушку и говорила, что я большая молодец.
Мама спала на раскладушке на кухне, в последнее время она не могла спать со мной. Хотя я согласна с ней. Было тесновато.
- Мам, ты плачешь…
- Иди я сказала! – она прикрикнула. В основном ее голос был мягким, добрым, приятным, родным.
Все оказалось просто. Чтобы ей одной поставить меня на ноги требовалось… Возможно продать почку, а возможно душу, хотя если действительно существует дьявол, то он уже ее изрядно потрепал.
- Нет, мамочка, не нужны мне никакие медали! Мне нужно, чтобы ты улыбалась. Я не хочу, чтобы плакала, не хочу чтобы ты спала на раскладушке, потому что мне больно. И я никак не могу объяснить откуда берется эта боль. Она такая сильная, - я склонила голову к ее холодным коленям. – Она такая невыносимая…
- Моя дорогая доченька, - она провела ладонью по моей щеке. – Тебе нужно высыпаться. – Завтра у тебя тяжелый день. – Три часа на льду, затем еще хореография.
- Разве это тяжелый? – я улыбнулась и послушно шла спать, в очередной раз прокручивая свою короткую, затем произвольную программу.
Но аванса не было. Ни через день, ни через два. А в свой выходной мама не снимая обуви вбежала на кухню и села за стол. Сидела там долго пока я не выглянула из комнаты до конца не понимая, что случилось.
- Мам, с тобой все в порядке?
- Да, просто день тяжелый. А ты почему не на тренировке?
- Сегодня воскресенье, у меня было всего два льда.
- Ах, да, воскресенье…
Да, уж… Не добьешься от мамы какой-либо правды. Но когда я в очередной раз смотрела, как тускнели ее глаза, я понимала что, что-то случилось. Но об этом я узнала от тети Зины, которая вечером тарабанила нам в дверь, чтобы мы отдали ей долг.
- Ты же сказала с аванса! Когда вернешь деньги?