— А кто её топит?
— Понятия не имею.
— Богдан Сергеевич, - тут же встрял в разговор мой адвокат, - Вы имеете право не давать показаний, в соответствии со статьёй 51 Конституции России.
— Ну почему не давать, Виталий Анатольевич? Не вижу препятствий.
— Богдан Сергеевич, - это уже следователь, - у преступника имеется характерная примета, татуировка на спине.
— Я вижу. Орёл, раскрывший крылья от плеча до плеча. И что?
— У Вас имеется такая же татуировка?
— Имеется. Не такая же, а похожая.
— Я могу посмотреть? – Следователь заинтересованно глядел на меня.
— Без проблем. – Встал, снял куртку, потом рубашку. Остался голый по пояс. Повернулся к следователю спиной.
— Вижу. Ну как же не такая? На мой, взгляд именно такая же.
Я оделся, сел на стул и усмехнулся.
— Скажите, что ещё и волосы такого же цвета как у меня и телосложение?
— Всё верно, Богдан Сергеевич. Это серьёзная улика.
— Да никакая это не улика. Я завтра Вам принесу фото со спины. И попробуйте определить я это или нет? Все мои знакомые как из числа друзей, как и из числа врагов знают об этой татуировке. Я её никогда не скрывал. Нарисовать такую же татуировку для спеца не проблема. Волосы? Так их и покрасить можно. Пожалуйста, любой цвет и оттенок сделают на раз-два. Нужна ещё какая-нибудь характерная примета, которая однозначно указывала бы именно на меня. Но самое главное на фото не видно лица! Это раз. Второе, мотив. Какой у меня был мотив для её убийства?
— Я бы хотел услышать.
— Ловко! Но Вы его не услышите потому, что его нет. Для меня нет. Мне наоборот её смерть была не выгодна.
— Почему?
— Мы договорились с ней заключить брачный контракт. Понимаете? Стать мужем и женой.
— А разве вы хотели жениться на ней?
— А почему нет?
— Но насколько я в курсе, два года назад, именно Вы сорвали свою свадьбу со Сташевич Мирославой. Не так ли?
— Так. Я этого не отрицаю.
— Тогда что изменилось?
— Многое изменилось. Тогда мне Миру, навязывали. Причём в приказном порядке и если бы это произошло, то активы моей семьи стали бы достоянием Сташевичей. А мне этого было не нужно.
— А сейчас?
— А сейчас брачный договор был бы заключён на обоюдновыгодных условиях и прежде всего мне. Мира передала бы мне в полное распоряжение свои акции и я бы получил контроль над холдингом Сташевичей. Понимаете разницу?
— То есть Вы бы вошли в бизнес семьи своей супруги на своих условиях?
— Именно. А не как мальчик на побегушках, который ничего не решает, но мало того ещё и бизнесактивы своей семьи бы слил. А тут нет. А сейчас что, после смерти Мирославы? Ничего. Я оказался отброшенным назад к исходной точке. Сейчас все её акции достались её сестре Яниславе. А Яна не горит желанием мне их подарить. Мало того, хочет и мои активы ещё заполучить. Это она сама мне сказала открытым текстом. И наконец третье. Как я понимаю, эти фото, это всего лишь, так называемые кадры из видео. А где само видео?
Следователь хмыкнул.
— Самого видео нет. К сожалению.
— Но Вам же их кто-то передал? Вот и спросите этого человека – где видео?
— Богдан Сергеевич, давайте Вы не будете нас учить работать. Хорошо?
— Да за ради бога. Вот только я очень хотел бы увидеть это видео.
— Мы тоже. Но согласитесь, как-то странно получается, все видеозаписи были стёрты. Жесткий диск был отформатирован.
— Конечно странно. Или Вы хотите сказать. Что я сам это сделал? Сам уничтожил запись, но по какой-то причине, оставил вот эти кадры и потом вам их передал. Сам на себя?
— Я пока ничего не хочу сказать. Где жесткий диск сейчас?
— Какой?
— На который шла запись и который был отформатирован. Вам же его вернули?
— Вернули. Я отдал его своему спецу, поработать с ним. Вдруг сумеет что-то восстановить.
— И как, восстановил?
— Я не знаю.
— Как это?
— Спец исчез. А с ним исчез и системный блок с диском. А вся его аппаратура разгромлена. У меня такое ощущение, что это или кто-то сделал, или он сам собираясь в спешке.
— Данные и адрес Вашего спеца.
Я написал на листе бумаги. Передал следователю. Следователь прочитал, кивнул мне.
— Мы им займёмся.
— Это было бы хорошо.
— Почему Вы не сообщили о исчезновении этого человека?
— А я обязан был это делать? Он у меня ничего не украл. Я ему не родственник, чтобы обращаться в полицию о его розыске. Мало ли вдруг он сам сбежал по каким-то ему одному известным причинам. Да у меня в полиции и заявление бы не взяли.
— Но Ваши безопасники ищут его?
— Ищут. Но пока безрезультатно.
— Хорошо. Прочитайте и если всё верно записано, распишитесь.
Я внимательно ознакомился с протоколом допроса. Дал прочитать адвокату. Всё было записано правильно. Расписался.
— Богдан Сергеевич. – Следователь посмотрел на меня. – Убедительная просьба, город никуда не покидайте. Хорошо?
— Хорошо.
Когда мы с адвокатом вышли из здания Следственного комитета, нас ждали журналюги. Твою душу и кто им слил информацию? Начали задавать свои тупые и провокационные вопросы. Правда ли что Мирославу Сташевич, мою бывшую невесту убили, а не она сама в результате несчастного случая погибла? Правда ли, что у следствия появились новые данные об убийстве и что даже известно кто убийца? И вся прочая хрень. Отвечать на вопросы этих падальщиков я не собирался. Сказал, что без комментариев. Кое-как прошёл к ожидавшей меня машине. Залезли в неё с адвокатом на заднее сиденье.
— Поехали! – Дал команду водителю. – Какая сука слила им инфу? – Я был вне себя от злости. В то, что это сделал кто-то из следаков, я не верил. Адвокат сказал:
— Богдан, кто-то под тебя очень серьёзно копает.
— Да я понимаю это. Такие фото я видел у Яны. Она мне их показывала и попыталась шантажировать.
— Очень интересно. Почему об этом не сказал следователю?
— Ни к чему. Если она передала, то они и так в курсе. А если не она? Ладно, придётся навестить девочку. Задать ей пару вопросов.
— Богдан, будь осторожен. Ещё не хватало, чтобы и с Яниславой что-то случилось. Лучше тебе держаться от неё подальше.
— Не получится. Мы с ней связаны, очень плотно. – Я усмехнулся сам про себя. – Но я буду предельно осторожным.
Через полчаса был в своём офисе. Вызвал начальника службы безопасности. Так же пришёл Алексей.
— Что по хакеру? – Спросил своего безопасника.
— Пока ничего. Проверили все известные нам на сегодня его связи. Полный ноль, он как сквозь землю провалился.
— Напрягитесь. Он похоже что-то нашёл. И это что-то ему очень не понравилось. Поэтому он или сам свалил или…
— Его грохнули! – Докончил за меня Лёха.
— Сомнения у меня в этом. Если бы грохнули, то бросили бы труп и всё, зачем мертвое тело прятать? Хотя всё может быть. Но если он живой мы должны найти его раньше, чем полиция и Следственный комитет. Да, с этого дня они его тоже ищут. Поэтому, напрягитесь.
— Когда безопасник вышел, Лёха задал мне вопрос:
— Богдаша, а куда деньги ушли с твоего фонда?
— А ты откуда знаешь, Лёша?
— Как откуда? Система выдала, что деньги со счёта сняты.
— И что она показала?
— Ничего, кроме того, что там осталась только треть суммы.
— А куда ушли деньги, система показала?
— Нет. Деньги ушли на зарубежные счета и след потерялся. К дальнейшей информации у меня доступ закрыт. Ты что задумал, Богдан? Ноги что ли делать? Мог бы и меня предупредить. Или не доверяешь мне?
— Доверяю. Если не тебе доверять, то кому ещё. Не забивай голову. Это так что-то вроде инвестиций. И бежать я не собираюсь.
— Как скажешь.
Когда Алексей ушёл, я набрал номер сотового одной прекрасной дамы. Значит система говоришь? Ну-ну.
— Алё?
— Привет, душа моя.
— Здравствуй, Богдан.
— Надо встретиться.
— Зачем? По-моему мы всё друг другу высказали.
— Нет, не всё. А как насчёт пролонгации бурной ночи?
— Обойдёшься. Второй раз ты меня на это не купишь.
— Тогда уж третий раз, Яночка.
— Хорошо, пусть третий раз.
— Дорогая, ты что всевышнего не уважаешь?
— А причём здесь он?
— Как причём? Бог любит троицу!
— Я сейчас положу трубку и заблокирую твой номер.
— Я тебе позвоню с другого. Но ладно не напрягайся. Встретиться нужно. Я сегодня был на допросе в Следственном комитете. И мне кое-что там показывали. В связи с чем у меня возникло несколько вопросов к Вам, сударыня. А так же, по поводу твоих слов, которые ты мне высказала в запале. Я их оценил. Поэтому встреча необходима. Говори, где и когда. Уступаю это право тебе, как даме…